Воспоминания о революционном Новониколаевске (1904-1920 гг.) - страница 21

Служба в Красной гвардии проходила совершенно безвозмездно. Красногвардейцы, кроме вооружения, абсолютно ничего не получали. Несмотря на это, настроение у всех было бодрое.

В марте 1918 года я поставил вопрос о замене меня более опытным комиссаром, знающим военное искусство, и вскоре сдал командование Красной гвардией тов. Гершевичу, который состоял комиссаром до чешского переворота.

Восстание чехо-эсеров застигло меня на квартире в военном городке. Красногвардейцы и отряд имени Карла Маркса (мадьяры — 50 человек) под натиском превосходящих сил противника вынуждены были отступить. В день восстания чехов меня арестовали на улице Новониколаевска. Полгода я содержался в одиночке в военном городке, после чего, побывав во всех тюрьмах Сибири, бежал из Александровского централа. Все это время я не имел сведений о судьбе Красной гвардии.

Воспоминания о Ф. И. Горбане, большевике, комиссаре труда, члене Новониколаевского Совдепа в 1917–1918 гг., составлены его женой Н. И. Горбань — персональной пенсионеркой — и обработаны его дочерью Т. Ф. Горбань.

Федор Иванович Горбань родился в 1883 году на Украине в селе Головково Киевской губернии Чигиринского уезда в бедной крестьянской семье. Едоков в семье — десять человек, а земли мало, да и нечем ее было обрабатывать, корову даже купить не удалось. Нужда заставляла отца уходить на заработки в город Киев.

Федя рос смышленым, бойким мальчиком. Отличался хорошим здоровьем и приятной внешностью. Был он высокого роста, широкий в плечах, имел правильные черты лица, светло-русые волнистые волосы, карие, глубоко сидящие глаза и черные густые, слегка сросшиеся над переносицей, брови.

Из дома Федя ушел рано. Ему едва исполнилось 10 лет, когда в семью вошла первая беда: отца придавило насмерть на стройке обойной фабрики.

Федю забрал к себе брат отца, бездетный и зажиточный дядя Данила. Мальчик полюбился ему за бойкость ума, живость характера и хорошие способности в ученье. Федя учился в народной школе. Жилось ему неплохо, но он скучал по матери и любимой сестре Татьяне. «Часто во сне, — рассказывал он уже взрослым, — мне мерещился образ матери: маленькая, щупленькая ее фигурка с грустным и усталым лицом». Татьяна же представлялась ему рослой красивой девушкой с тяжелой темной косой.

После успешного окончания начальной школы дядя Данила решил дальше учить Федю и отдал его в сельскохозяйственное училище. За короткое время Федор заметно повзрослел. Люди, с которыми он сталкивался, городская и сельская жизнь всколыхнули его, поставили перед ним много вопросов, и он задумывается над глубокими противоречиями, которыми была полна общественная жизнь. Интересы Федора заходили гораздо дальше учебной программы. Он старался много читать, но делал это бессистемно и нерегулярно. Прочитав книгу, поражался всякому светлому уму, умевшему раскрывать явления жизни. Жизнь у дяди Данилы теперь ему казалась уже не такой радостной, как вначале, — он сравнивал ее с тяжелой жизнью своей семьи и других крестьян родного села. Его мучил вопрос: где искать правду?

В училище организовался кружок молодежи, который занимался революционной агитацией среди крестьян. В нем горячее и деятельное участие принял Федор.

Летом 1901 года Федор, отдыхая в родном селе, организовал там группу молодежи, которая разъясняла крестьянам необходимость борьбы против помещиков. Федор старался найти правильную дорогу в жизнь. Он все чаще и чаще пропадал из дома — выступал на сходках и собраниях сельскохозяйственных рабочих. Под влиянием этой агитации сельскохозяйственные рабочие стали предъявлять помещикам экономические требования.

Волостные власти заволновались. Старшина прислал к матери Федора стражников с предупреждением, что если сын не уймется, ему грозит тюрьма. Мать умоляла Федора прекратить встречи с «бунтарями», так она называла революционеров. Федор, обнимая мать, говорил ей: «Пойми, родная моя, мой удел не сытая жизнь на печи, а борьба вместе с трудовым народом за его счастье». Уезжая снова в город и прощаясь с матерью, Федор шептал ей: «Не сердись и не горюй, я должен найти правду, хотя бы ценой своей жизни». Мать ласково укоряла его: «Сложишь ты свою буйную головушку».