Воспоминания склеротика - страница 47
Но режиссеру от актеров нужно не спасибо, а достойное и профессиональное выполнение поставленной задачи для осуществления своего постановочного замысла. Ведь именно актер, прежде всего, является тем материалом, из которого лепит режиссер свой спектакль, а потому постановщику важно, чтобы материал этот был доброкачественный.
Часто спрашивают о том, что собой представляет профессия режиссера. Надо сказать, что это вопрос не простой, и даже специалист не всегда сможет ответить на него достаточно четко. Тем более на него не отвечают даже самые полные служебные характеристики. Я уже не говорю о профессии главного режиссера.
Когда-то моего, тогда ещё малолетнего, сына спросили: - Кем ты хочешь быть? - Режиссером как папа. – Ты так любишь театр? – Нет. Просто у папы хорошая работа: он сидит за столом и говорит «так» или «не так».
Как не покажется странным, это, пожалуй, самый короткий ответ на поставленный вопрос. Но что бы сказать «так» или «не так», надо знать как. Старики говорят, что помнят такого режиссера, который всё знал, что касалось пьесы и спектакля, над которым он работал. Однажды какой-то актер спросил его: - Маэстро, как ходят ангелы? – Ну, батенька, - отвечал режиссер – это давно известно. Если человек ходит с пятки на носок, то ангелы как раз, наоборот, – с носка на пятку.
У режиссера не может быть белых пятен. Всё, что не удалось узнать о пьесе и будущем спектакле, должно быть дополнено за счет фантазии, без которой он не может состояться как профессионал. Но и в фантазии надо опираться на знания.
Я благодарен судьбе, которая привела меня именно на театроведческий факультет ЛГИТМиКа.* Наши педагоги часто говорили на экзаменах: - если бы, уважаемый, мне так ответил студент актерского или даже режиссерского факультета, он получил бы высокую оценку, а Вам придется придти в следующий раз.
Таковы были требования наших прекрасных педагогов. Я этим не хочу сказать, что вышел из института всезнайкой, но фундамент был довольно основательный для того, чтобы потом учиться всю свою режиссерскую жизнь. Каждая новая постановка требовала кропотливой работы над характеристикой эпохи, изучением быта, нравов, истории народа, географической особенности страны, где происходят действия пьесы. Какую гору иконографического, литературного и музыкального материала приходилось переворачивать для того, чтобы можно было сказать « и это всё о нем», то есть о будущем спектакле. И лишь на основе накопленного материала, как на базисе, создавать надстройку фантазии, работая с художником, композитором, актерами.
К слову, актеры не прощают режиссеру незнания чего-либо. Как только постановщик замечен в том, что не знает, что делать, или не может ответить актеру на вопрос, все наперебой начинают дискуссию, вмешательство в решение спектакля и, как правило, срывают репетицию, а может быть и даже неплохо задуманную постановку.
Это вовсе не значит, что не надо прислушиваться к интересным предложениям актеров, если это стоящие и серьезные предложения, а не просто актерский каприз.
Однажды, довольно хорошая актриса на репетиции пожелала изменить предложенную мной мизансцену. А надо сказать, что я решал мизансцены ещё задолго до начала репетиций и записывал их по своей системе, поэтому, если актер забывал что-либо, я тут же ему подсказывал. Так вот я разрешил актрисе изменить мизансцену, как ей того хотелось, поскольку это не очень влияло на решение спектакля. Однако, назавтра, при повторе этого куска она совершено не помнила своего предложения. Я всерьез рассердился и сказал: - я над каждой мизансценой сижу достаточно долго, а Вы, непонятно почему, решили её изменить, не соизволив потрудиться запомнить собственное предложение. Значит, это изменение с Вашей стороны было не творческой потребностью, а капризом, который я поощрять не могу.
Самое трудное в режиссерской работе и самое интересное, это репетиция. Трудное, прежде всего потому, что надо убедить, увлечь исполнителей задумкой спектакля. Ведь, зачастую, не всем одинаково нравится пьеса, многие не довольны своими ролями или куклами. И вот всех их, довольных, недовольных и, конечно же, спокойно - равнодушных (а их-то тяжелее всего) надо мобилизовать на активную работу. Кого-то убедить, кого-то уговорить, кого-то утешить, кому-то объяснить. Здесь максимально проявляется дипломатическая способность режиссера, его ум, принципиальность, чуткость и, рядом с требовательностью, любовь к актерам и понимание их. Хотя иногда приходилось применять и хитрость.