Восстание ликанов - страница 13
Все массивные баллисты вокруг него, развернувшиеся на вершине зубчатой стены, рьяно заняли Вестники Смерти. Каждый осадной самострел требовал для управления двух солдат и был установлен на поворотной основе, которая могла вращаться в любом направлении. Болты размером с копья ждали запуска во врага для разрушительного результата. Большие механические лебедки предназначались для оттягивания тугих луков, присоединенных к ложу орудия. Во время войны баллисты могли пронзить десятки атакующих солдат сразу или, возможно, разбить катапульты или осадную башню. К тому же, они убили более, чем несколько оборотней.
Люциан поднял арбалет. Хоть по размеру он - лишь крупица по сравнению с огромными осадными орудиями, этого было достаточно для его истинной цели. Он затаил дыхание, его обострившиеся чувства исследовали туманную темноту перед ним.
Что он услышал в отдалении - грохот копыт над какофонией лая волков? Он молился о том, чтобы скакун все еще нёс своего прославленного наездника к безопасности. Борясь с желанием прыгнуть с парапета, чтобы удостовериться лично, он сосредоточился на приближающихся звуках копыт. Его палец замер на курке арбалета.
"Где вы, миледи?"
Бесконечное мгновение спустя его терпение было вознаграждено видом одинокой наездницы, выскакавшей из тумана.
Вздох облегчения сорвался с его губ, когда он увидел, что она, казалось, была в порядке - по крайней мере, на данный момент. Хотя её лошадь, очевидно, была изнурена. Пена пропитала её дрожащие бока, и он, даже в полумиле, слышал, как она затрудненно дышала. Пар вылетал из её ноздрей. Люциан подковывал Гекату лично и мог только надеяться, что задыхающаяся лошадь не сбросит подковы прежде, чем достигнет приближающихся ворота замка.
И всё-таки они слишком далеко. Испуганный крик испустили рыцари на стенах при виде трех рычащих оборотней, вырвавшихся из тумана в погоне за наездницей и ее запинающимся скакуном.
Пересекая равнину, сверкая сквозь туман пылающими глазами, голодные звери быстро покрыли расстояние, отделяющее их от обречённой добычи. Для всех, кто видел это, было очевидно, что они, конечно, свалят убегающего всадника в любой момент.
Соня вращала окровавленный меч над головой, давая понять, что она готова пустить кровь своим прожорливым врагам, но могла ли она устоять одна против всей стаи?
Люциан сомневался.
"Осторожно", - предостерег он сам себя, прицеливаясь из арбалета. Приклад прижался к его щеке. Он прищурился вдоль по длине оружия, пытаясь поймать волка в прицел.
Последнее, что он хотел, было попасть в Соню по ошибке; Виктора не позабавит, если кто-то убьет его дочь, пытаясь спасти. Здесь не могло быть места ни малейшей ошибке...
Он нажал на курок дважды, и два верхних болта выстрелили из арбалета. Они просвистели мимо Сони, едва не задев голову, и ударили первым двум оборотням в глотки, так как они возникли в опасной близости от аристократки.
Они кубарем покатились по каменистой земле, в то время как Соня продолжила мчаться на задыхающемся скакуне по крутой дороге, ведущей к воротам замка.
Она была уже почти здесь, но ещё один разгоряченный оборотень следовал за ней по пятам.
- Ворота! - воскликнул властный голос.
Люциан оглянулся и увидел Виктора, стоящего на балконе с видом на стены замка.
Танис, его вездесущий писец, скрывался за ним, цепляясь за прикрывавшую его каменную резную арку. Голос Старейшины был наполнен в равной степени страхом и гневом.
- Открыть ворота, вы, дураки!
Люциан тихо проклял идиотов, которые ещё не удосужились расчистить путь для Сони. Они что, были готовы рисковать единственной наследницей Старейшины только ради того, чтобы, запершись, не пускать оборотней внутрь? Цепи громко загремели, поспешно опуская разводной мост на место. Скрипя, шестерни внутри сторожки проворачивались, поднимая железную шипованную решетку, охраняющую ворота. Запоздалые Вестники Смерти бросились открывать большой стальной засов, скрепляющий последнюю пару тяжелых дубовых ворот. Сквозь открывающуюся узкую щель между тяжелыми створками во двор повалил туман.
"Наконец-то!" - подумал Люциан.