Восстановление Римской империи - страница 21
– и ежегодная плата в размере двух тысяч фунтов золотом была возвращена его последователям вслед за его назначением.
Первый эффект от появления паннонийских готов, что парадоксально, выразился в том, что император срочно заключил сделку с фракийцами. Но это было сдерживающее действие, а не сколько-нибудь долгосрочное и жизнеспособное решение. Во-первых, готы под предводительством Амалов не добились никаких выгод, за которыми они шли на юг: крупные ежегодные выплаты золотом фракийским готам, на которые согласился император Лев, перекрывали кислород для чего-либо подобного для них. И что также важно, вожди обеих групп готов теперь оказывались вовлеченными в борьбу не на жизнь, а на смерть, и они это знали. Договор между Теодорихом Страбоном и императором резюмирован для нас со значительными подробностями историком Восточной Римской империи по имени Малх из Филадельфии. Договор включал весьма привлекательные условия о том, что «[Теодорих Страбон] должен стать „единственным правителем” готов, а император не должен пускать никого, кто пожелает попасть на его территорию».
Страбон явно ощущал давление. Он не хотел, чтобы Тиудимир и Теодорих оказались на его земле и либо заявили права на его почести, либо – потенциально – привлекли к себе рядовых готов, от которых он получил свою власть. И важно понять, что такая явная возможность существовала. И хотя некоторые очень близкие доверенные лица были слишком преданы той или иной династии, чтобы так поступить, девиз многих воинов, входивших в эти группировки готов (и других неримлян), которые свободно жили на римской земле в конце IV–V вв., был таким: «Копье – внаем». Хлодвиг не только устранил своих соперников, но и расширил одновременно собственную власть, добавив большую часть их боевых отрядов к своим, и это был не отдельный случай. После 473 г. воины-готы перемещались туда-сюда между лидерами двух группировок, а, обеспечив поддержку императора своего собственного высокого положения вождя готов, Страбон просто первым получил причитающееся[30].
Если компромисс 473 г. и так не мог длиться долго, то смерти, случившиеся быстро одна за другой, трех главных действующих лиц обеспечили, наверное, его чрезвычайно быстрое окончание. Первые две смерти произошли в Константинополе. 18 января 474 г. на 73-м году жизни скончался император Лев. Преемником стал его внук от Зенона – юный Лев. Лев II был коронован в тот же день, когда умер его дед. Явная спешка сама по себе являлась знаком того, что готовилось что-то срочное, а менее чем через месяц – 9 февраля юный император короновал собственного отца, объявив его своим августейшим соправителем. Зенон, казалось, завершил восхождение от изаурийского военачальника к божественно избранному императору римлян – поразительный карьерный рост и одно из самых причудливых наследий Аттилы римскому миру.
Но еще до конца года юный Лев умер (по естественной причине: 474 г. был очень плохим для Львов), оставив на троне одного Зенона. Изауриец мог столкнуться с соперничеством за контроль над своим сыном в любом случае, но смерть Льва лишила Зенона его плаща законной императорской власти – его сын, в конце концов, был отпрыском принцессы императорской крови. Интриги множились. В частности, у вдовы Льва I Вирины был брат по имени Василиск, и положение этих двоих оказалось гораздо лучше, чем у Зенона, чтобы завоевать поддержку традиционных влиятельных сил в Константинополе. Естественный враг Зенона – Теодорих Страбон был готов присоединиться к ним, как и другая влиятельная фигура – полководец-изауриец Иллус. Чувствуя, что власть ускользает сквозь пальцы, Зенон тайком выбрался из города в первый месяц года, и Василиск стал императором, будучи коронованным 9 января 475 г.
Сам константинопольский переворот достиг желаемого эффекта, но исход его был далеко не обычным. Большинство свергнутых императоров ждал быстрый конец, если только им не сохраняла верность большая часть действующей армии и ее полководцев – но у Зенона ее не было. Но как вождь изаурийцев Зенон имел в своем распоряжении другие ресурсы, и благодаря тому, что он заметил заговор достаточно рано и рано покинул город, он совершил успешный рывок в Изаурию, найдя убежище в одной из горных крепостей в глубине своих владений.