Восставая из рабства. История свободы, рассказанная бывшим рабом - страница 12

Темнокожие проделали всю самую сложную работу, позволив другим жить и процветать там, где раньше это было невозможно. Естественно, человеку с темным цветом кожи кажется странным, что итальянцы и выходцы из других стран Европы и Азии сегодня получают приглашения с Юга, приобретая привилегии, которых у него нет. Выполнив столь необходимую и важную для белого человека миссию, темнокожие хотят, чтобы южане относились к ним более доброжелательно, чем к представителям другой расы, которые только начинают приезжать в эту страну после почти трехсот лет заселения ее белыми и черными.

Среди первых колонистов Каролины были выходцы из Моравии и Зальцбурга, которые по религиозным соображениям выступали против рабства. Эти люди некоторое время противостояли искушению использовать невольничий труд. Однако в конце концов глава европейской церкви направил им послание о том, что если они возьмут рабов с целью ввести их в христианскую церковь, то это не только не будет считаться грехом, но и может обернуться благом[39].

Посетив их общину несколько лет назад, я узнал, что первым крещеным среди моравцев Салема, штат Северная Каролина, стал темнокожий. Моравцы из Салема до сих пор считаются друзьями цветных. Стоит добавить, что, насколько мне известно, моравцы – единственная религиозная секта, миссионеры которой добровольно продали себя в рабство, как это сделали Леонхард Добер и Тобиас Лейпольдт в Санта-Крус в Вест-Индии, чтобы обратить в веру своих братьев-невольников.

Это желание христианизировать африканца и дать ему блага более развитой цивилизации во времена рабства приводилось в качестве оправдания для ввоза чернокожих невольников в эту страну. Вопрос о том, является ли стремление приобщить к цивилизации африканца достаточным оправданием для того, чтобы привезти его в Америку такой ценой, был и остается дискуссионным. Лично я склонен считать, что оно того стоило. Во всяком случае, теперь, когда чернокожий находится здесь, пользуясь всеми достижениями цивилизации белого человека, нет ни одной причины для того, чтобы лишать его этого. Если какая-либо другая раса, кроме англосаксов, и заслужила право жить в этой стране и использовать возможности великой американской нации, то это африканцы.

Тот, кто не изучал экономические условия, в которых жили и трудились первые рабы, не сможет понять, какую огромную услугу оказали темнокожие в те ранние суровые годы. Индейцы, как в Северной, так и в Южной Америке, служили белому человеку, но они не справлялись с этой задачей и погибали вследствие невыносимых условий.

Вот что пишут о ценности негра в Бразилии немецкие историки:

Труд африканца в условиях, которые тогда существовали, был незаменим. С другой стороны, индейцы, будь то рабы или свободные люди, всегда были плохими работниками, в них не было ни стойкости, ни упорства. В Бразилии, на Кубе и в других частях Вест-Индии один темнокожий как работник приравнивался к четырем индейцам[40].

Получается, что ни в лесах, ни на сахарных, рисовых или хлопковых плантациях белый человек трудиться попросту не мог. Неоднократно предпринимались попытки привлечь таких работников, но ни одна из них не увенчалась успехом.

В своей «Истории Луизианы» Шарль Гаярре[41] упоминает, что около 1718 года Джон Лоу[42] согласился привезти на эту территорию одну тысячу шестьсот немцев и расселить их на площади в двенадцать квадратных миль, выделенной ему на реке Арканзас. Другие гранты были предоставлены на тех же условиях. В соответствии с условиями гранта Миссисипская компания[43], главой которой был Лоу, выслала несколько немецких крестьян, но они вскоре умерли из-за сурового климата. После нескольких подобных попыток было решено обратиться к труду африканских невольников. Торговые суда привезли рабов, которых потом распределили среди населения. К 1728 году в колонии насчитывалось две тысячи шестьсот темнокожих рабов, а земли продолжали расти в цене.

В 1764 году четыреста ссыльных белых невольников поселили в районе, известном как Сент-Николас, Гаити. Но эти люди не выдержали местных природных условий, и их пришлось перевезти в Луизиану. Примерно в то же время две тысячи четыреста немцев основали там общину, но их постигла та же участь. Выжившие быстро смешались с темнокожим населением. Говорят, что и сегодня можно встретить потомков тех рабов