Восточные узоры - страница 43

Мне не раз приходилось говорить с йеменскими богословами на тему о выборе приоритетов в общественной жизни. Я упрекал их в том, что они часами могут толковать о понятии ”судьба”, ”божественное предопределение” на своих проповедях, но никто из них ни разу не использовал свой авторитет для борьбы с негативными явлениями в социальной жизни, хотя они всегда и охотно рассуждают о своем вкладе в социальное развитие страны.

Никто из них ни разу не призвал своих прихожан соблюдать правила санитарии и гигиены, хотя от их несоблюдения в стране ежегодно умирают сотни детей, особенно новорожденных. Мусульманские проповедники толкуют о райских кущах, но и слова не скажут о том, что Йемен сейчас, по статистике ООН, продолжает числиться одной из отсталых стран нашей планеты. Даже чисто йеменское явление в социальной жизни — жевание листьев кустарника ката, содержащих слабые наркотические вещества, остается вне сферы воздействия ислама, хотя, казалось бы, именно здесь, в этой области, проповедники, которых не волнует социальное здоровье своей паствы, могли бы блеснуть красноречием и присоединиться к ведущейся на страницах йеменских газет кампании против употребления этого наркотика.

Утверждения о вреде ката всегда сопровождаются рассуждениями о пользе выращивания знаменитого йеменского кофе. Я сам в этом убедился, когда однажды по дороге из Саны в Ходейду мои йеменские друзья (сотрудники Министерства сельского хозяйства) остановили машину и, величественным жестом указывая на поднимающиеся от подножия до вершины горы террасы, засаженные катом, сетовали на то, что культура кофе, давшая известность Йемену в средневековой Европе, постепенно приходит в упадок. Ведь и сегодня лучшие сорта кофе называют ”мокко” по имени небольшого йеменского порта Моха, откуда европейцы в начале XVIII века наладили первый прямой экспорт кофе.

Мне на память приходит легенда о распространении кофе в Йемене, записанная в 1671 году маронитским монахом Антонио Фаусто Наироне. По этой легенде, послушники мусульманской обители Шахада близ Таизза и местные пастухи заметили, что козы, которых они пасли в горах, ночью ведут себя беспокойно, блеют, дерутся. Столь странное поведение животных было связано с тем, что днем козы ели темно-красные ягоды, в каждой из которых скрывались два светло-зеленых зернышка. Мусульманские мудрецы определили, что этот кустарник завезен в Йемен эфиопскими крестьянами, высажен на йеменское земле, но вскоре одичал. Они попробовали на себе действие отвара из зерен и убедились в его возбуждающем действии. Мудрецы назвали это растение ”кофе”, по имени эфиопской провинции Каффа, откуда оно было доставлено.

У мусульман напиток из кофе стали называть вином, хотя именно в мусульманских странах в средние века употребление его запрещалось, а любителей его строго наказывали. В 1511 году в Мекке во дворце Хейр-бека, наместника египетского султана, случился богословский спор о кофе. Он продолжался несколько дней, но богословы так и не пришли к единому мнению. Под давлением наместника, противника кофе, они лишь согласились считать кофе ”нежелательным”. Однако ретивый наместник послал свою охрану в город, которая разгромила несколько кофеен, а их посетителей заключила в тюрьму. Употребление кофе в Мекке и Джидде было запрещено, и многочисленные караваны разнесли эту новость по разным странам. Мусульманский мир скоро оказался расколотым на сторонников и противников кофе. И те и другие консолидировали свои ряды и лихорадочно подбирали доводы, доказывающие их правоту.

Однако политические события вскоре заслонили эти распри: в 1517 году турецкий султан Салим I Грозный присоединил к своей империи Египет и Аравийский полуостров. В Османской империи кофе считался напитком воинов, которых он поддерживал в период больших походов, а также философов, которым он прибавлял мудрости. Кофе стал национальным напитком турок и, так же как хлеб и вода, пользовался постоянным спросом. Позиции противников кофе были подорваны, и вскоре два сирийских купца открыли в Стамбуле, на берегу бухты Золотой Рог, первую публичную кофейню. Она именовалась ”Мактаб аль-ирфан”, что условно можно перевести как ”Клуб образованных людей”, а кофе стал называться ”молоком шахматистов и мыслителей”. Диковинный восточный напиток, впервые приготовленный в Йемене, постепенно входит в употребление и у европейской знати. В 1652 году открылась первая кофейня в Лондоне, в 1671 году — в Марселе, а в 1672 году — в Париже.