Восточные узоры - страница 58

В Багдаде несколько крытых рынков, но самый старый и известный — ”Сук ас-сарай”, расположенный в старом квартале города на левом берегу Тигра. Под его многокупольной крышей вот уже несколько веков шумит пестрая толпа, разбиваясь на ручейки, разливаясь по многочисленным переулкам, тупикам, лавкам. Чтобы попасть на рынок, лучше всего перейти реку по Мосту павших героев. Слева от моста находится ансамбль административных зданий, построенных еще турками. Эти здания называются по-турецки ”сарай”, т. е. ”дворец”. Они-то и дали название соседнему рынку (араб. ”сук”).

Сук ас-сарай состоит из нескольких рядов: обувщиков, продавцов тканей, торговцев местными коврами, медников и жестянщиков, торговцев готовым платьем и др. В специально отведенных местах сидят менялы со своими стеклянными ящиками, где аккуратными стопками сложены иракские динары и другая валюта. На центральной линии, называемой ”сук аль-хардават”, что можно условно перевести как ”рынок тысячи мелочей”, продаются пуговицы, духи, зеркальца, нитки, ленты, тесьма, расчески, мочалки из пенькового волокна, мыльницы и другие мелочи.

…Лавируя в живописной толпе, я пробираюсь в глубь рынка. Навстречу идут иракские женщины. Одной рукой они поддерживают спадающую черную абаю, закрывающую европейское платье и модные туфли, а другой — выразительно объясняют друг другу достоинства и недостатки только что приобретенной вещи. Жесты в Багдаде весьма красноречивы, ими можно сказать многое. Я был свидетелем, как сидевший за рулем шофер идущей впереди автомашины, выставив в открытое окно левую руку, одними жестами отругал нашего водителя, пытавшегося обогнать его в недозволенном месте.

Горластые мальчишки, снующие по всему рынку, продают расчески, вешалки, бельевые защепки, одеколон. Гору солнечных апельсинов, уложенных на широкую тележку с весами, толкает перед собой невозмутимый крестьянин. Его трехколесная тележка широка, ее края задевают прохожих, и торговцу вслед летят проклятия и ругательства. Медленно переваливаясь, бредут по проходам носильщики с огромными ящиками и тюками на спинах. Они появляются откуда-то из боковых проходов, ведущих в многочисленные, скрытые от глаз торговые склады — ”ханат”.

Носильщиками на багдадских базарах, как правило, работали курды, одетые в специальные войлочные стеганые куртки (”мандар”) с плотной подушкой на спине. Согнутые в три погибели, они лишь выдыхали: ”Тарик! Тарик!” (”Дорогу! Дорогу!”). Некоторые ноши были настолько велики и тяжелы, что, кажется, подогнись ноги — и огромный ящик раздавит носильщика в лепешку.

Под сводами крытого рынка горят голубоватые неоновые лампы, и все предметы, освещенные ими, меняют свои тона. В воздухе стоит крепкий запах кожи, кошм и восточных благовоний. В некоторых лавках курятся голубоватым удушливым дымком тонкие черные палочки бухура.

Сразу же за обувным рядом находится небольшая площадка — ”сук аль-харадж”, где периодически устраиваются аукционы по распродаже подержанных вещей. Во время аукциона стоит страшный шум и галдеж. Сук аль-харадж уже стало понятием нарицательным — так теперь в Багдаде называют все шумные места.

Несколько ступенек ведут с этой площадки вниз, к широким воротам некогда знаменитой духовной школы, построенной халифом Мустансиром в пер» вой половине XIII века. Этот аббасидский правитель, славившийся любовью к искусству и наукам, пожертвовал, по свидетельству историков, 700 тыс. золотых динаров на строительство школы. Иракцы не без основания считают это учебное заведение первым в мире университетом, ибо здесь кроме духовных дисциплин изучали арабскую филологию, философию, грамматику, стихосложение, арифметику, алгебру, механику и медицину. В библиотеке школы Мустансира насчитывалось 80 тыс. томов рукописных книг, привезенных в Багдад со всех концов Аббасидского халифата. В период расцвета школы Мустансира в ней насчитывалось 150 обучающихся.

Монгольские завоеватели, разграбившие Багдад в 1258 году, пощадили известную школу и даже способствовали ее дальнейшему расцвету, привозя в кандалах из всех завоеванных стран мусульманских проповедников и ученых. Однако Тамерлан, взявший Багдад в 1392 году, нанес первый удар по его духовным сокровищам. Сменявшие друг друга династии и завоеватели, озабоченные борьбой с соперниками и народными восстаниями, не только не уделяли внимания школе, но считали за доблесть спалить уцелевшие рукописи и переплетенные в кожу фолианты. Только в 1925 году министерство вакфных земель обратилось к правительству королевского Ирака с просьбой выделить необходимые суммы на восстановление и ремонт школы. В то время в ней находились торговые склады и таможня, а внешняя стена, выходившая на берег Тигра, была занята прилепившимися к ней кофейнями и лавочками. На стенах темных харчевен над огромными кастрюлями с остро пахнущим супом из требухи и бараньих ножек, называемым ”пача”, выделялись изречения из Корана, выложенные кирпичом еще в период основания школы. Денег у королевских властей Ирака не хватало, и восстановление школы Мустансира затянулось на несколько десятилетий. Только в 1962 году, в связи с 1200-й годовщиной со дня основания Багдада, Управление археологических памятников открыло ее для обозрения посетителей.