Вот это я влип - страница 16

Из Хвалынки мы выехали во главе небольшого обоза, состоявшего из трёх возов в которых разместился домашний скарб семьи кузнеца учителя Михи - дядьки Луки, а также необходимый инструмент для походной кузницы. Ещё в одном возке находилась крепкая выделанная кожа, для стремян и подпруг, а также материал для чепраков и попон. К нам присоединились ещё два деревенских паренька, которые согласились поступить в ученики наёмников, с тем, чтобы после трёх месяцев обучения заключить полноценный ученический контракт.

Вечером второго дня на нас попытались напасть и ограбить. Шесть человек в тряпках, которые закрывали их лица, перекрыли нам дорогу и предложили отправиться, если конечно хотим жить, в лес, оставив всё имущество на дороге. У четверых были самодельные копья, переделанные из кос, страшные на вид, но совершенно бесполезные в бою, а у двоих - громоздкие охотничьи самострелы, которые использовали как стационарные для засад на тропах крупных копытных. Их то я и расстрелял первыми из своего арбалета, а пока те четверо удивлённо хлопали глазами, не понимая, почему их подельники вдруг упали и засучили ногами, я извлёк карабин и произвёл четыре выстрела свинцовыми пулями.

- Миха, пока ученики обыскивают тела неудачливых разбойников на предмет чего-нибудь ценного и могущего пригодиться, извлеки стрелы из тел. Раненых, если таковые окажутся, добить и сбросить с дороги, а я прогуляюсь и посмотрю, откуда они пришли.

Хорошо натоптанная тропинка очень быстро привела меня к небольшой полянке, на которой стояла телега, забитая под завязку тюками, с дремлющем на передке стариком. Хорошо, что его внешний вид не вызвал у меня беспечности и я был готов к любому сюрпризу, в том числе и к луку со стрелой на тетиве, которая должна была пронзить меня, замешкайся я на пару мгновений. Однако преимущество арбалета над луком в том, что тетива уже взведена, а стрела смотрит в цель. Вот уж не думал, что чмокающий звук присущ стреле, пробивающей незащищённую грудь разбойника. Вырезав ещё из живого стрелу, я обыскал его и снял пояс, набитый монетами и камнями, после чего повёл лошадку к дороге, на которой стоял мой обоз. К моему возвращению Миха и ученики уже закончили свои дела. Их трофеи по сравнению с моим были смехотворно малы - десяток медяков, один неплохой кинжал и два засопожных ножа...

4.

Проехав несколько лиг от места встречи с разбойниками, мы остановились на ночлег на берегу небольшой речушки. Проплешины от костров говорили о том, что это место пользуется популярностью у путников. Пока народ обустраивался и готовил ужин, я заглянул под полог трофейной телеги и обомлел - она под завязку была забита вещами с моим фамильным гербом. Серебряная посуда, подсвечники, картины в позолоченных рамах, рулоны тканей, даже щиту и паре мечей здесь нашлось место. Интересно, кто это так лихо обобрал меня и куда смотрел управляющий, если, конечно, это не его рук дело. А что, табун лошадей уже прибыл в мои земли, а значит сделать вывод о том, что хозяин возвращается, очень просто. Предстоит держать ответ, отчитываться, а так как наверняка к рукам прилипло не мало добра, то самое время сделать ноги, прихватив самое ценное. Вот такие мысли посетили меня, пока я тупо таращился на своё имущество.

Подошёл Миха и заглянул мне через плечо, - Ничего себе, да тут добра не на одну сотню золотых. Вот свезло вам, господин.

- Не так то уж и свезло. Это всё имущество из моей усадьбы кем-то украдено, так что теперь будем досматривать все подозрительные телеги и возки. А воров вешать. - И сжав кулаки, тихо произнёс, - Я буду в своём праве.

Утром я убедился в том, что мой фамильный перстень реагирует на моё имущество вспышкой красного света, правда только тогда, когда он не повернут на пальце в сторону ладони. Вот так мы и тронулись дальше. Кольцо я уже не прятал, а все встречные телеги и возки объезжал по кругу. Повезло только на четвёртом возке, кольцо мигнуло ярким светом, и я подал сигнал Миху и парням. Возок сопровождал конный охранник, но заметив, что ему в грудь нацелен арбалет, он предпочёл не рисковать своей жизнью и дал себя разоружить и связать, хотя по началу и проявлял свой гонор.