Война Ангелов. Наследник - страница 5
Кадры, что вы увидите сейчас, стоили оператору жизни. Потому, в следующий раз, если вы не примете наши условия, мы будем просто уничтожать ваши планеты с живущими на них людьми и богатыми шахтами. Нам все равно: верят ли там в Создателей или поклоняются Камью, сеют хлеба или добывают металл. Будем взрывать, без обращений и доказательств, — она замолчала, изображение угасло и тут же появилось снова.
Огромный, размером с планету-близнеца, космический корабль-станция вынырнул в системе Тейрона прямо в астероидном поясе возле шестой планеты от звезды. Закон всемирного тяготения не промедлил воспользоваться оплошностью пилота: находящиеся поблизости астероиды, привлеченные гравитационным полем станции, устремились поприветствовать ее обшивку парой-тройкой взрывов. Но тут же активировались необычные орудия по всему корпусу, делая корабль похожим на ощетинившегося длинношерстного мануйского ежика. И так же как ежик, он выстрелил иголками в угрожающие объекты, это и стало точкой отсчета. Иглы не были призваны уничтожить противника, они впивались в тела планетоидов и уводили их с орбиты по заданной траектории. А те, что не выдерживали столкновения, разлетались на мелкие осколки и сгорали в защитном поле корабля. Шизулу, Кеймушо и иже с ними могли лишь завидовать такой мощи. Ведь ее хватало не только на то, чтобы отбиваться от груды камней, но и атаковать. И в подтверждение сего замечательного факта станция выстрелила из центрального орудия в Тейрон-15. Заряд, второй, третий… Прости-прощай, старый-добрый Тейрон-15, и дешевая платина, которую ты добывал. Скольких же ты сегодня разорил, Пожиратель?
Ограничиваться шахтами не стали. Следующим на очереди стал Тейрон-7: сотни игл разрушили его поверхность, увели с орбиты и столкнули сначала с собственным спутником Тейроном-8, а затем то, что осталось, повели в атаку на Тейрон-5. Сама станция медленно, но верно приближалась к звезде этой несчастной системы. Вот только многочисленные взрывы и сопутствующие им волны не дали досмотреть действо до финала. Изображение на мониторе вспыхнуло и исчезло.
Гробовая тишина накрыла зал совещаний. Никто не желал высказаться первым. Представитель Ждущих молчал, нервно перебирая жемчужные четки, прекрасно понимая, что их орден обвинят во всем, сколько бы баек ни ходило про отколовшуюся ячейку, сколько бы правдивых из них не оказалось. Декстер Рид беззвучно шевелил губами: то ли молился, то ли считал ущерб и количество судебных исков владельцев шахты. Людвиг Жадо впился взглядом в Нокса, и взгляд был наполнен ненавистью, болью и страхом. Сам Нокс изучал лица окружающих, будто среди них были соучастники Венкс. Может и были, откуда ему, Уайту, знать? Он сейчас и сам нервничал не хуже Кораки, как и граф Лэ, как герцог дэ Мар, как и все в этом зале. И лишь император Годжи II источал спокойствие и уверенность, словно это не на него в последнее время свалились все беды мира. То ли что-то знал, чем не удосужился поделиться с братом, то ли этот самый брат накачал его транквилизаторами, дабы привести на совет. Только он один не был обеспокоен свершившимся и первым нарушил тишину.
— Да, господа. Этот мануйский ежик и есть знаменитый Пожиратель Миров, древние оружие самих Создателей. И с его помощью и впрямь уничтожили звезду Тейрон, наши службы проверили. А теперь нам хотелось бы узнать ваше мнение на сей счет.
Никто не знал, чем руководствовались террористы, выбирая Хейве местом переговоров и затем подписания последующего мирного договора. Планета входила в Торговый Союз: ничего не производила, не выращивала, а только занималась скупкой и перепродажей товаров с других планет союза. Базы в основном крепились на внешней орбите, там же находились многочисленные офисы, мотели и прочая сопутствующая ерунда. На самой планете жили родственники торгашей в маленьких аккуратных домиках с красной черепичной крышей и живой изгородью колючего терновника. Терновник и был символом Хейве, рос он практически везде, а где не мог вырасти сам — строили специальные оранжереи. Весной это выглядело впечатляюще: за множеством белых цветов ветвей было практически невидно, и всюду стоял дивный медовый аромат. Но осенью это чудо превращалась в голые костлявые кустарники с мелкими темно-синими плодами, зачастую поклеванными местными птицами.