Война и Библия - страница 22

Вы спрашиваете, генерал, найдётся ли такой народ в Европе или в Америке? До великой войны его можно было найти среди малых, бывших в порабощении крестьянских народов. А после войны — разве вы не видите, что после войны все народы одинаковы во зле своём? Неверие и современное идолопоклонство белых полилось огненной рекой на все четыре стороны мира, проникая не только в малые патриархальные народы, но вливаясь и в Азию, и в Африку, и в Океанию. «Культура обезьян и смрадных газов», как называют нашу культуру известные мыслители Азии, так ненавидимая и высмеиваемая народами иной культуры, теперь начинает ими же усваиваться. Почему эти народы иной, не-эгоистической, миролюбивой культуры принимают культуру европейско-американскую, которую они ненавидят и над которой смеются? Да потому, генерал, почему и Давид, не имея своего меча, вырвал меч у Голиафа и убил великана его же мечом. Народы неевропейской культуры стали поспешно вооружаться европейской, для того чтобы защищаться от Европы и чтобы — это их искреннее желание — при удобном случае отсечь ей голову её же оружием. Сколько раз ни высказывались Индия, Япония, Китай и Египет — через своих великих сынов — о европейской культуре, каждый раз это было её осуждением. Итак, они спешат усвоить воинственную культуру Европы, для того чтобы бороться с нею и отомстить ей. Это единственный ответ. Но, конечно, они ошибаются, думая, что европейская культура является большей гарантией победы, чем их собственная. Они забывают — если они вообще это знали, — что побеждает не та или иная культура, а истина и праведность. Культура же в случае войны равняется нулю. Эти народы не принимают в расчет Третьего, Невидимого, Всерешающего. Но хорошо, что же получится если, скажем, они, европеизировавшись, победят Европу? Не получится ли так, что маленькая Европа исчезнет с лица земли, а вместо неё появится большая? Выиграют ли они что-нибудь от этого? Думаю, что потеряют. Но кто же сейчас образумит наших братьев азиатов и убедит их, что для них лучше терпеть тиранию Европы, чем самим стать тиранами? Послушают ли они нас, когда они и слышать не хотят того, что им говорят по этому поводу их духовные вожди Кришна, Будда, Конфуций и Лао-Цзы?

Мы приняли в расчет Азию, и делаем это потому, что если Бог ни в Европе, ни в Америке не найдёт ни одного достойного народа белой расы, то Он в случае войны дарует победу одному из азиатских народов…

Маленькие государства: Сербия, Румыния, Чехия и Польша были более похожи на победителей, чем большие. Освобождение от рабства сделало их такими. Но так как и эти бывшие рабы — которые должны были бы остаться самыми преданными и благодарными Богу — стали с трагикомической поспешностью причислять себя к европейскому организму, заражённому неверием и идолопоклонством, то поистине очень трудно найти в Европе чистые руки, могущие принять победу из пречистых рук Божьих.

Ничего удивительного не будет, если в грядущем столкновении христианских народов Бог приведет слугу Своего, скажем, Китай или Японию, чтобы наказать христианские Иудею и Израиль, т. е. Европу и Америку.

Всё это, правда, условно, не только в глазах людей, но, главное, перед самим Богом. Победа в будущей войне обусловлена покаянием. Победит тот народ, который, будучи призван на войну Божьим Промыслом, покается раньше других и, воззвав к Богу, исправит свои грехи…

Вы спрашиваете, что бы произошло, если бы покаялись все христианские народы? Кто бы тогда победил? Тогда бы, генерал, победили все, и такая победа была бы самой блестящей, потому что тогда не было бы войны. Ибо, поскольку качество человеческого духа обусловливает победу, постольку же оно обусловливает и самую войну. О, какое было бы счастье для человечества, если бы все покаялись и все бы победили! Но, хотя и нет ничего легче и спасительнее покаяния, теперешние люди избрали тягчайший и самый пагубный для них путь. Поэтому, генерал, их постигнет самое тягчайшее и пагубное для них бедствие, и вы имеете такое же право безпокоиться за вашу родину, как мы — за свою. Американский народ возгордился своим успехом в Мировой войне и не жалеет Европу, а с презрением смотрит на неё. Не только на Европу, но и на весь мир. Презираемые же обычно имеют преимущество над презирающими.