Война и люди - страница 16
Правительство высоко оценило боевые подвиги комсомольцев Мери, Середы, Мильдзихова, присвоив им высокое звание Героя Советского Союза.
В землянке у начальника штаба полка собрались командиры батальонов. Замполит полка подполковник Вырвич доложил о готовности выполнить боевую задачу. Мы с Вырвичем решили пойти в цепи батальонов, поднять солдат в атаку, вместе с ними ворваться в Ляхново.
Не скрою, это было не самое разумное решение. Обстановка не требовала, чтобы замполиты полка и дивизии поднимали батальоны в атаку, тем более что их командиры были на месте. Но нас можно было понять. Из армии требовали: взять укрепленный пункт. Нам казалось, что, разгромив немцев у села, мы нарушим всю систему обороты противника, выйдем к шоссе.
Ночью обошли оба батальона, сформированные из остатков полка, побеседовали с бойцами...
На рассвете подняли людей в атаку. Бегом, ведя огонь на ходу, бросились к окопам противника.
Фашисты открыли ураганный огонь. Падали раненые и убитые. Цепь атакующих редела. Но остановить нас было невозможно.
Я бежал в цепи атакующих, охваченный одним чувством — быстрее вперед, во что бы то ни стало ворваться в первую траншею противника и уничтожить его.
Рядом со мной бежал помначштаба полка старший лейтенант Петр Величко. Я только потом узнал, что Володя Вырвич наказал ему ни на минуту, ни на шаг не отходить от меня.
Но на войне всякое бывает. Величко был рядом со мной ранен осколком мины. И мне после атаки пришлось перевязывать его и выносить с поля боя.
Первый батальон ворвался в деревню. Но второй батальон трижды поднимался в атаку, и трижды противник прижимал его к земле. Поредевшие цепи залегли.
Роты закрепились на окраине Ляхново. Раненых отправили в тыл. Я приказал начальнику штаба прекратить атаки, позвонил на НП дивизии, подробно доложил о результатах командиру.
— Да, дела неважные, — обронил Дударев, выслушав мой доклад. — Давай приходи сюда, посоветуемся и доложим наверх.
За эти несколько дней комдив заметно осунулся, лицо посерело.
Когда я пришел на НП, Дударев пододвинул мне карту.
На ней было отмечено положение частей. Красные стрелы пересекали реку, болотистые низины и упирались в высоты. Лишь 5-й полк несколько выдвинулся вперед. Батальон соседнего полка, действующий на левом фланге, вышел в лесу к подножию одной из высот, встретил там сильное сопротивление и залег.
— Атакуем без артиллерийской подготовки, — сказал Дударев. — Поэтому и топчемся на месте. Отсюда и потери.
Я был согласен с командиром, и он доложил свои соображения командующему армией. Нам приказали закрепиться на достигнутых рубежах.
Следующая неделя прошла более-менее спокойно, если не считать беспрерывных обстрелов, бомбежек, контратак.
Так закончилась эта операция. Войскам фронта не удалось полностью выполнить задачу по окружению и уничтожению демянской группировки. Дивизии противника понесли значительные потери в живой силе и особенно в технике, но все же вышли из-под удара, не дали себя окружить в этом демянском мешке.
Чего мы не сделали, где ошиблись? Эти вопросы встали перед командирами и политработниками.
Много было объективных и субъективных причин нашей неудачи. Они сложны и многообразны.
Вот к каким выводам пришли работники Генерального штаба, участвовавшие в этой операции:
«Основными причинами, которые серьезно препятствовали выполнению задачи в данной наступательной операции, были следующие.
Противник, находящийся длительное время в позиционной обороне, достаточно сильно укрепил ее в инженерном отношении, создав многополосную, стройную систему инженерных заграждений фланкирующего и косоприцельного огня ручных и станковых пулеметов, а также огня артиллерии и минометов.
Большинство опорных пунктов и узлов обороны противника были выгодно расположены в тактическом отношении, с хорошим круговым обзором и обстрелом всех подступов к ним. Инженерные сооружения (дзоты, блиндажи) в большинстве своем были достаточно прочны и неуязвимы от прямой наводки артиллерии, что давало возможность сохранять живую силу противника и противодействовать нашему наступлению. Преодоление такой обороны требовало большого количества сил и средств, особенно артиллерии для подавления прочных и глубоко эшелонированных инженерных сооружений.