Войска специального назначения Организации Варшавского договора (1917-2000) - страница 8

Использование войск спецназначения ОВД для поддержки террористической деятельности в Западной Европе, о чем часто упоминали на Западе в восьмидесятых годах, не соответствует возможностям войск спецназначения. Терроризм — это продолжительная деятельность, которая требует инфраструктуры и значительных подпольных возможностей. Террорист должен уметь полностью раствориться в населении, которое он терроризирует. Иностранное государство, которое пытается внедрить террористические движения, должно в своих действиях опираться на уже существующие протесты или трения. Появление террористических движений «из ничего» можно представить себе только с трудом. С другой стороны, некоторые движения, такие, как баскская ЭТА, ирландская ИРА, РАФ в Германии, «Красные Бригады» в Италии использовали в существенной мере поддержку в форме снабжения со стороны некоторых стран ОВД, например, Чехословакии и ГДР.

Если мы посчитаем, что первым «сражением» на европейском театре была бы быстрая мобилизация западных армий, цель косвенных стратегий проявляется яснее. В этом контексте помехи мобилизации с помощью точечных террористических актов — такими, как их считали обычно — не только достигли бы лишь ограниченных результатов, но даже наоборот, могли бы вызвать укрепление у населения воли к обороне и народную поддержку властей. Зато косвенная стратегия, проводившаяся долго, стремящаяся натравить население на его руководителей, могла бы повлиять на сам процесс решения, создавая постоянный кризис доверия. Решение о мобилизации армии могло бы задержаться из-за политических трений. Аналогичное явление было уже долгие годы очевидным во всех западных странах в вопросах закупки вооружений.

С конца Второй мировой войны, и, по крайней мере, до прихода Михаила Горбачева, в политике СССР было четыре фундаментальных приоритета:

• Защита советской родины и государства от агрессии;

• Доминирование в непосредственно примыкающих территориях («буферные зоны»), как в политическом, так и в военном и идеологическом планах;

• Укрепление политического строя и сохранение роли Коммунистической партии;

• Распространение и усиление советского влияния в мире.

Эта позиция, стратегически оборонительная, но в оперативном отношении предпочитающая наступление для защиты национальной территории, требовала огромного разведывательного аппарата. Войска спецназначения в этом контексте обретали, таким образом, свое реальное значение. Речь шла в значительной степени о компенсации технологического отставания с помощью добывания разведывательной информации, достаточной для оптимального применения наличествующего оружия.

Из опыта Второй мировой войны советские военные сделали два существенных вывода, касающиеся концепции применения их воздушно-десантных войск:

• массовые воздушно-десантные операции могут достичь успеха только тогда, если используемые силы смогут бороться с противником, использующим танки и бронетехнику.

• воздушно-десантные операции без тяжелого вооружения могут действовать эффективно только в рамках небольших подразделений, либо для точечных ударов на стратегической или оперативной глубине, а также для поддержки партизан.

Таким образом, в отличие от западных стран, которые развили свои воздушно-десантные войска в преимущественно пехотные и в очень ограниченные войска специального назначения, СССР развивал свои воздушно-десантные войска в двух направлениях:

• воздушно-десантные дивизии с сильными механизированными компонентами и с артиллерией,

• войска специального назначения, они же «диверсионные», с очень большой численностью,

к которым с конца восьмидесятых годов добавились «десантно-штурмовые бригады» с сильной пехотной составляющей, последствие уроков войны в Афганистане.

Вторая мировая война оставила глубокие следы в обществе и в русской душе, и заставила послевоенных советских руководителей сохранять «буферную зону» вокруг СССР. Эта зона, объединенная в Организацию Варшавского договора, была гарантией не только целостности советской территории в случае войны, но также — тем самым — и сохранения коммунизма. Потому, для ОВД — и, следовательно, для СССР — представлялось законным делом вмешательство в дела «братских стран», несмотря на их суверенитет, ради того, чтобы сохранить общность. Наиболее заметными примерами того, что назвали «доктриной ограниченного суверенитета „или „доктриной Брежнева“, были вторжения в Чехословакию и в Афганистан.