Воздушный бой (зарождение и развитие) - страница 5

Первые ростки тактики можно обнаружить в выписке из журнала военных действий XXVI корпусного авиационного отряда. Донесение давали летчик прапорщик Иванов и наблюдатель поручик Алексеев:

«Около пяти с половиной часов вечера, при подготовке аэроплана на разведку, нами был замечен на высоте около 2 000 метров шедший на нас неприятельский аэроплан, который мы выслеживали уже несколько дней, дабы вступить с ним в воздушный бой. Поднявшись с аэродрома, мы взяли влево, чтобы быть не замеченными неприятелем ив то же время стараясь не терять его из виду. Летели далеко стороной, приблизительно, по его направлению. Когда наш аэроплан достиг высоты, равной высоты неприятельского аэроплана, т. е. 1 900 метров, мы, подходя к нему, старались проецироваться на солнце, рассчитывая таким образом подойти сзади незамеченными как можно дальше.

Это нам, полагаем, удалось, так как при расстоянии между нашим и неприятельским аэропланами приблизительно 150–200 метров летчик и наблюдатель, стараясь, видимо, произвести в районе нашего расположения тщательную разведку, смотрели вниз, в противоположную сторону. Мы ясно увидели аэроплан типа «Альбатрос» с крестами на нижней и верхней поверхностях.

В то время, как мы советовались, пора ли открыть огонь, ясно увидели замешательство на неприятельском аэроплане, и через 2–3 секунды летчик-наблюдатель быстро повернулся к нам с винтовкой в руках и произвел один за другим 5 выстрелов. После этих выстрелов летчик с большим креном аэроплана нырнул под наш аэроплан. Мы, обернувшись почти на крыле сначала в одну, потом в другую сторону со снижением, оказались впереди его аэроплана и метров на 10–15 выше. Такой маневр нашего аэроплана для неприятеля, видимо, был неожиданным, так как мы оказались в наивыгоднейшем положении, т. е. лицом к нему. А с аэроплана «Альбатрос» стрелять в его положении было совершенно невозможно.

Из завоеванной выгодной позиции нам удалось произвести несколько выстрелов, но на этом бой не закончился. Наш «вуазен» повторял заходы с огнем, «альбатрос» отстреливался. После шести схваток неприятельский летчик был ранен, аэроплан стал падать в расположении наших войск. Было видно, как немецкие летчики перед гибелью обменялись приветствиями. При падении на землю «альбатрос» вспыхнул и сгорел. В огне погиб раненый экипаж».

Тактику воздушного боя диктовали техника и оружие. Слабости оружия обусловливали поиск новых средств поражения, которые можно было применить по вражескому самолету. «Петроградская газета» (27 марта 1915 года) приводила следующий рассказ летчика:

«…Как миновали передовые позиции, стали снижаться для выяснения расположения артиллерийских батарей, которые тревожили наши войска своим огнем. Около одного леска заметили подозрительные кучи хвороста и под ними стволы орудий. Прицелившись, сбросили три бомбы, что не понравилось неприятелю. В этом мы убедились, увидев поднимающийся «таубе», а за ним и другой. Первый остался внизу, а второй поднялся над нами, пытаясь поразить бомбой. Маневр этот повторялся несколько раз. Я направлял аппарат прямо на немца, который, не желая катастрофы, вилял вниз. После третьего наскока и стрельбы по нам был перебит трос, пробит бензобак. Аппарат удалось посадить вынужденно у самого края расположения наших войск».

Попытки бомбометания в воздушном бою после нескольких неудач прекратились. Однако поиски новых способов поражения самолетов в воздухе настойчиво продолжались.

На самолете «Ньюпор-Х», поступившем в небольшом количестве на фронт, наблюдатель уже был вооружен пулеметом «Льюис». Этот пулемет можно было устанавливать над верхней плоскостью аэроплана для стрельбы вперед вверх или на фюзеляже, позади сиденья наблюдателя, для стрельбы назад. Возможности оружия определяли способы нападения и защиты двухместного самолета. Отошел в прошлое уникальный способ атаки, для осуществления которого нужно было оказаться не сзади, а впереди противника.

В одном из боев встретились русский «Ньюпор-Х» и австрийский «Авиатик». Первый обладал уже достаточной скоростью, чтобы догнать противника, оставалось выполнить прием, обеспечивающий прицельную стрельбу. Летчик нырнул под хвост «авиатику» и несколько секунд держал свой самолет в «мертвом секторе», обеспечивавшем безопасность, а также стрельбу наблюдателя вперед и вверх. Очередь снарядов, пущенная в упор, пробила бензиновый бак «авиатика», а «ньюпор» еле успел выскочить вниз и в сторону, предотвращая столкновение со смертельно раненым неприятелем.