Вождь - страница 47

— Хотела бы я, чтобы он так смотрел на меня! — шутливо вздохнула соседка.

— Я не рабыня, — раздраженно возразила судебный исполнитель.

— В глубине души все мы рабыни.

— Не может быть.

— Неужели вы никогда не размышляете, сколько бы за вас могли заплатить? Какова цена вам как женщине?

Судебный исполнитель сердито молчала. Она и впрямь иногда, чувствуя себя одинокой, никому не нужной и забытой, думала, сколько она может стоить и найдется ли мужчина, готовый заплатить за нее. Много раз она представляла себе невольничьи торги, лица мужчин, скрытые в темноте, и крик ведущего торгов.

— Он похож на варварское божество — такой рослый, с поразительно правильными чертами лица, — сказала судебный исполнитель.

— Разве каждая женщина не будет готова трепетать перед таким мужчиной и повиноваться ему? — заявила соседка.

— Только не настоящая женщина!

— Те женщины, которых вы называете «настоящими», просто еще не встретили своего хозяина.

— Что за вздор! — воскликнула судебный исполнитель, понимая, что ее соседка права.

— Разве вам трудно представить, что вы принадлежите этому человеку? — поинтересовалась соседка.

— Конечно.

— А я считаю, что вы способны на такое, — заметила соседка, поглаживая ей руку.

— Нет! — решительно заявила судебный исполнитель.

— Думаю, вы бы стали повиноваться ему. Наказания вскоре заставили бы вас смириться, — улыбнулась соседка.

Судебный исполнитель проглотила ком в горле и опустила голову. Она не сомневалась, что стала бы повиноваться, угождать, не дожидаясь побоев. Он вполне мог побить ее, если бы остался недоволен, но она не нуждалась в побудительных мотивах.

Скамьи постепенно заполнялись. Вскоре должно было начаться зрелище.

— По-вашему, сколько бы могли за вас заплатить? — раздраженно поинтересовалась судебный исполнитель.

— Не знаю, милочка. Надеюсь, что дорого.

— Понятно.

— Конечно, не так много, как за вас — вы очень красивы, — добавила соседка.

Судебный исполнитель оглядела свою соседку. Ей уже было под сорок лет, она получила хорошее образование, была еще свежа и подтянута. Вряд ли бы за такую женщину заплатили мало. Кроме того, она была не с Тереннии — это обстоятельство могло стать причиной разницы в их цене. Как подозревала судебный исполнитель, женщины с Тереннии невысоко ценились на невольничьих рынках, но ей было неприятно об этом думать. Если уж женщине с Тереннии выпала горькая участь стать рабыней, ее можно было бы вышколить, как и всех прочих. Разве при усердном обучении через некоторое время она не стала бы цениться наравне с самыми дорогими рабынями?

— Смотрите! — сказала соседка.

Капитан, его помощник и несколько офицеров вошли в зал.

— Вы позволите мне сесть рядом с вами? — спросил один из младших офицеров.

— Прошу вас, — ответила соседка судебного исполнителя.

Свободных мест оставалось мало — кроме зарезервированных в первом ряду, где устроились капитан и его первый помощник. Судебный исполнитель и ее приятельница сидели неподалеку от почетных мест, так как пришли заранее, задолго до начала зрелищ, и смогли выбрать место по вкусу.

Офицер сел справа от соседки судебного исполнителя. Он мог бы занять место между дамами, но поскольку одна из них была с Тереннии и, следовательно, могла почувствовать неудобство в присутствии мужчины, он предпочел сесть от нее подальше.

Вскоре свет в зале начал гаснуть.

— Начинается! — шепнула соседка судебного исполнителя.

Огни продолжали гаснуть, пока вся секция не погрузилась во мрак, а затем внезапно зажглись вновь.

На песке арены у входа стоял на коленях крупный, бородатый мужчина. Его длинные, чуть ли не до пояса волосы перехватывала кожаная тесьма. Мужчина был одет в тунику из грубо сшитых шкур. Цепи сковывали его по рукам и ногам.

Завидев его, женщины зашептались.

— Он одет, как варвар, — сказала соседка судебного исполнителя.

— Он и есть варвар, — подтвердил офицер. — Его приняли на борт у Тиноса.

По обеим сторонам от коленопреклоненного варвара стояли два стражника, вооруженные не электрическими дубинками, а револьверами. В Телнарии существовало несколько видов огнестрельного оружия, обычно оно имелось у имперских офицеров. Такие револьверы содержали десять электрических зарядов, при каждом выстреле из дула появлялся узкий, яркий луч.