Возмездие. Рождественский бал - страница 23

— А теперь расскажите, что произошло тогда в ресторане.

— Мы вчетвером ужинали. Эмзар сидел между мной и Джумбером Дэвидзе. Уже собирались расходиться, когда Эмзар сказал, что ему плохо, надел пиджак и вышел на свежий воздух. Мы, конечно, тоже отправились за ним… Не пойму, за что они его, за что?! Знали бы, какой он хороший, словом никогда никого не обидел… Неужели умрет?..

— Трудно сказать, состояние пока тяжелое.

— Следом из ресторана вышла компания ребят наших лет, пьяные, конечно. Один из них что-то потребовал от Джумбера. Джумбер не остановился, будто не слышал. Тот снова крикнул, Эмзар не выдержал, бросил им что-то, Джумбер говорит: «Не связывайся, видишь, пьяные».

— И что было дальше?

— Те не унимались, подошли к нам, тот, что затеял ссору, ударил кого-то из наших, потом был выстрел. По-моему, он и стрелял. Эмзар упал, они удрали. Мы бросились вслед, но, к сожалению, ни одного не поймали, а когда вернулись, Эмзара уже увезли в больницу.

— Скажите, во время ссоры ничьего имени не слышали?

— Нет.

— А как выглядел тот, что затеял ссору?

— Очень высокий, кажется, в черном пиджаке, темно было…

— Значит, все вы, друзья Эмзара, разошлись, так и не узнав, кто и почему стрелял в него?

— У кого было узнать? Говорю же, никого не поймали, долго бежали, но… Я думал, Джумбер знает того высокого, говорит, нет…

После Схвилосели Мигриаули допросил еще двоих приятелей Эмзара.

Первый был Джумбер Дэвидзе, бывший студент мединститута. За что исключен, Мигриаули не спросил, очень уж угрюмый и отрешенный вид был у парня, решил выяснить позже.

О происшествии в ресторане «Самадло» Дэвидзе рассказал почти то же, что и Схвилосели, не считая некоторых подробностей. Но одна деталь показалась инспектору существенной: Джумбер снял за ужином пиджак — душно было, жарко, и повесил на спинку стула Эмзара, потом Эмзар снял пиджак и повесил на соседний стул, а когда выходил из ресторана, перепутал и надел пиджак Джумбера, в нем и увезли его в больницу.

Допросив третьего товарища Эмзара — невзрачного юнца, который ничего нового не сообщил, Мигриаули поговорил со всеми троими вместе.

— Я верю вам, верю тому, что вы рассказали, но, признаться, удручен вашим равнодушием! Эмзар Тодадзе чудом остался жив, но вы же не знали этого. Почему вы не постарались напасть на след преступника? Вы ведь не первый раз ужинали в «Самадло», и лица многих завсегдатаев, думаю, запомнились. Неужели из той компании никого не опознали? Попытались бы найти того высокого, который стрелял, по-вашему.

— Напрасно вините нас в равнодушии, мы, как родного брата, любим Эмзара Тодадзе и ничего от вас не скрываем, очень хотим помочь. Как посмотрим в глаза Эмзару, если утаим что-нибудь и не посодействуем вам? Но как найти стрелявшего? — спросил Джумбер.

— Если встретите кого-нибудь из той компании, опознаете?

— Вряд ли, я в таком состоянии был, что до сих пор не приду в себя.

— А я вот что вспомнил. Официант принес к соседнему столику поднос с бутылками, говоря, что это Бакур угощает, и указал на тех самых ребят, что пристали к нам потом. Один из них выделялся, он и был, как я понял, Бакур.

— Да, точно, и я вспоминаю, — подтвердил и Джумбер.

— Ну и что из этого?! — уныло промолвил Схвилосели. — Не счесть, сколько в городе ребят по имени Бакур.

— Джуаншер, позволь оставить тебя одного, поеду в больницу, может, удастся допросить Тодадзе.

— Позволить — позволю, но в успехе сомневаюсь, врачи не разрешат. — Мигриаули затянулся сигаретой. — И вообще я уверен, что от Эмзара Тодадзе мы не узнаем более того, что уже знаем.

— Утверждать это нельзя. И вообще — зачем допрашивать, если не видишь смысла, — возразил Темур.

— Бывают факты, которые позволяют заранее определить кое-что.

— Я все же поеду, а беседа с ним покажет, уважаемый инспектор, насколько вы проницательны!

— Ступай. Но вместо того чтобы насмехаться, поразмысли над тем, что пуля со значительного расстояния попала Эмзару в грудь, а Бакур, между прочим, был с ним рядом, как и все другие. Стрелял кто-то со стороны, а что может знать о нем Эмзар?

— Хорошо, поразмыслю. Пока.

Но и самому Мигриаули было над чем подумать. Он сомневался в искренности и откровенности как работников ресторана, так и товарищей Эмзара Тодадзе.