Возвращение домой - страница 24

— Что ж, поцелуй меня гуль, ежели это всё равно не выглядит довольно впечатляюще! — я поморщилась, неприятные воспоминания ожили в моей голове.

— Что в списке после Хайтауэра?

— Погоня за вторым зайцем, — ответила я, — Хотя меня почти прикончил первый.

— Жаль слышать это, — могу поклясться, он жаждал подробностей: информация и слухи для него были лишь одним из источников дохода. Но Хранитель быстро понял, что не сумеет выудить из меня больше.

— Так что там в списке дел под номером два?

Я выдохнула и шлёпнула себя по лицу остатками передних копыт.

— Прямо сейчас. Я хочу. Попасть обратно. В Звёздный Дом. И всё.

Он улыбнулся и погладил мою гриву.

— И вот поэтому-то ты и попадёшь в конечном счёте в хорошенькую такую легенду, Охранница, — издал он смешок, а я с трудом нашла силы улыбнуться в ответ.

— Ты больше озабочена, как бы попасть под крылышко к подружке, чем обретением славы, силы или поиском удачи.

— Если только меня не запомнят как монстра, — шепнула я, думая о моих друзьях, навсегда оставшихся в тюрьме. О том монстре-гуле. О маленькой кобылке со сломанными ногами. Я оглядела свои изувеченные конечности и вздохнула.

— Мои друзья боятся меня. — Я встретила его встревоженный взгляд. — Думаю, они имеют на то причины.

Хранитель смотрел на меня молча в течение пары минут.

— Эй, Перч! Притащи-ка мне бутылку «Дикого Пегаса»! — выкрикнул он. Пони-рыбак вытащила бутылку со знакомыми формами из-под стойки. Жеребец взял её и присел за покрытый ржавчиной стол на один из стульев, позади которых располагалась кирпичная рассыпающаяся стена, тянущаяся вдоль набережной. Я последовала его примеру и наблюдала, как земнопони ловко наполняет два бокала. Один он приподнял ртом и обрушил содержимое прямо себе в глотку за один раз, облизнувшись после проделанной операции.

— Лучшая штука для решения кризисов существования, — сказал жеребец и облокотился на спинку стула. — Так что за муха тебя укусила?

Я подняла стакан, глядя на его янтарное от виски нутро. Хранитель наполнил свой бокал.

— Без понятия. Месяц назад я была Блекджек. Парой дней спустя у меня мутировали глаза. Затем я выяснила, что мой ПипБак есть ключ ко всем довоенным технологиям. Потом мои ноги превратились в желе. После этого меня ослепили и изувечили… Изнасиловали… И убили.

Он изогнул бровь, услышав последнее.

— Меня вытащили с того света, сделав киберпони… и мне это не понравилось. И всё ещё не нравится. Я бы скорее убила себя, чем смогла бы сплести хоть одно заклятье, не работал рог. У меня появился страх перед жеребцами. Съехала крыша. Я надрала задницы паре пегасов и искалечила жеребёнка. Мне помогли. Меня трахнули. Чуть не сожрали и здорово облучили. Я умерла вновь… на сей раз всё было куда хуже. И теперь…

Я вращала бокал своей магией.

— Теперь я не знаю, что надо чувствовать. Даже не знаю, кто я. Я всего лишь хочу… быть хорошей. Не хочу превратиться в одного из тех выродков Пустоши, понимаешь?

Я поставила бокал на стол и огляделась в поисках воды. Хранитель выпил третий стакан.

— Ты сказал, что я войду в легенды, но что за легенды это будут? Кто я такая, черт меня побери?

Он разомкнул губы.

— Интересный факт о легендах. Как правило, они искажают реальное положения дел, в угоду определенным идеям и ценностям. К примеру, принцесса Селестия. Самая милая, хорошая принцесса, что у нас была, а? Конешн, ты слышишь пони, постоянно говорящих «Святая Селестия», я и сам был не без греха. Едва ли они стали бы говорить «Милостивая Луна» или типа того. Почти всегда Селестия. С чего бы это, как считаешь?

— Потому что… — я остановилась, — Ты просто… говоришь это. Это же Селестия.

— Она является одной из причин того, что война вообще началась, — ответил Хранитель с улыбкой. — Ох, конеш, я в курсе всех этих аргументов насчёт угля, индустриализации и национальной гордости, но я виню любого, кто дал такому случиться. — Он обвёл копытом вокруг себя. — Потому что, в конечном итоге, она должна была остановить это.

Я выпила своё виски, и жеребец разлил ещё по одной.

— Суть в том, что народ запомнил её как добродельный-предобродетельный образец добродетели. И даже два века спустя они упоминают её имя, будто надеясь, что она спустится с небес и спасёт их. Но я… Я хочу знать, какой Селестия была в то утро, когда тьма объяла нашу землю и всё погрузилось в хаос. Была ли она такой уж хорошей? Была ли она идеальной?