Возвращение короля Артура - страница 5
– Заткните его! – крикнул кто-то сзади.
– Сам заткнись и дай послушать!
– Слушайте, слушайте, – поддержала толпа.
– Король скончался, – провозгласил Джонатан Трент. – Повторяю: Эдуард Девятый, король Англии, скончался. Наш корреспондент Кевин Кларк только что передал эту новость с португальского острова Мадейра. Ему слово.
– Ты слышал? – спросил Калум.
– Да ничего я не слышал! – морщась из-за шума пожаловался Джеймс.
На экране возник Кевин Кларк с микрофоном в руке. Он стоял на фоне большого слабо освещенного здания. Левую ладонь корреспондент прижимал к уху и говорил:
– Я здесь, возле госпиталя Ассунсао, куда сегодня вечером – около восьми часов – на машине скорой помощи со своей виллы в Фуншале было доставлено тело короля. Про предварительным сообщениям, которые еще предстоит проверить, можно сделать вывод о том, что король получил огнестрельные ранения и скончался еще до прибытия в госпиталь.
– Да что б мне провалиться! – прошептал Дуглас. – Похоже, старый ублюдок действительно помер.
– На данный момент обстоятельства происшествия неизвестны, – продолжал корреспондент. – Португальские власти начали предварительное расследование, и мы рассчитываем получить результаты в течение часа.
На экране снова появилась лондонская студия и Джонатан Трент. Он говорил:
– Спасибо, Кевин. А какова реакция британского консула на Мадейре?
– Кое-что я знаю, Джонатан, – ответил Кевин серьезным тоном. – Сотрудники консульства, конечно же, хорошо представляют последствия этого трагического события и сотрудничают с властями, чтобы помочь в расследовании. Мне сказали, что консул связался с Десятым Номером и что премьер-министр сделает заявление. Мы не были посвящены в… [Десятый номер – дом номер 10 по Даунинг-стрит в Лондоне, где размещена резиденция премьер-министра Великобритании.]
– На этом мне придется прервать разговор, Кевин, – перебил его Джонатан Трент, – но, похоже, заявления стоит ожидать с минуты на минуту. Теперь мы идем к Рональду Меткалфу в дом номер десять на Даунинг-стрит.
Теперь экран показывал мужчину в плаще с поднятым воротником на фоне залитого дождем таунхауса в георгианском стиле. Софиты телеоператора выхватывали из ночной темноты знакомую дверь с черной эмалевой табличкой. Позади журналистов стоял полицейский кордон. Телевизионщики толкались, пытаясь занять лучшее место для съемки.
– Мы только что получили сообщение о том, что премьер-министр собирается выступить с заявлением, – сообщил зрителям Рональд Меткалф.
– Давай, расскажи нам что-нибудь, чего мы, черт возьми, еще не знаем! – крикнул кто-то от задней стены паба; остальные тоже что-то выкрикивали. Джеймс подался вперед, чтобы расслышать комментатора.
– Это может произойти в любой момент… Мы ждем… вот… кажется, премьер-министр выходит.
Камера тут же сместилась к главному входу, черная дверь открылась, и на пороге появился премьер-министр Томас Уоринг. Вид у него был серьезный и озабоченный, спортивная фигура в облегающем черном костюме и темно-синем галстуке выглядела значительно. Один из помощников держал над головой босса зонт. Премьер-министр помолчал, давая журналистам возможность сделать несколько снимков. Затем, забыв про зонт, под моросящим дождем решительно направился к протянутым микрофонам, слегка щурясь от вспышек фотокамер. Остановился. Посмотрел на лист бумаги в руке, поднял голову, подождал, пока гул стихнет. Выбрав момент, он веско и негромко произнес:
– Я подготовил краткое заявление. – Сделал паузу, сглотнул и начал читать: – Около часа назад министерство внутренних дел подтвердило сообщение о том, что король Англии был найден тяжело раненным на своей вилле на Мадейре и доставлен в больницу. В восемь двадцать семь по Гринвичу последовало объявление о том, что король мертв. Официальная причина смерти еще устанавливается, но предварительные данные показывают, что король Эдуард скончался от огнестрельного ранения головы. – Премьер-министр поднял голову и обвел собравшихся тяжелым взглядом. – Как премьер-министр, от имени нации выражаю соболезнования членам королевской семьи, его многочисленным друзьям и почитателям по всему миру. Наши мысли и наши симпатии с ними в этот скорбный час. Мне больше нечего сказать. – Он повернулся и попытался отойти от микрофонов.