Возвращение на звезды - страница 12

Крейсер начал тормозить, приблизился ко второй из пяти планет системы Маралла, пошёл на посадку.

Тейн.

Мир Нарата.

Пыль улеглась, уменьшилась удушающая жара. Лианна, Гарн Горва и Коркханн стояли полукругом перед экранами, показывавшими ближайшие окрестности точки посадки. Гордон тщетно пытался справиться с волнением.

— Они получили наше послание? — спросила Лианна.

— Да, ваше высочество. Мы зарегистрировали подтверждение приема.

— Не сомневаюсь в ваших словах, капитан, однако мне представляется странным…

Джон Гордон тоже находил это странным. Вокруг небольшой посадочной площадки, которая была плохо оборудована и которой, очевидно, пользовались редко, вокруг немногочисленных закрытых наглухо зданий и обветшавших ангаров простирался безжизненный, на первый взгляд, пейзаж… За зоной опаленной земли возвышался лес с редкими грациозными деревьями цвета спелой пшеницы, но совершенно другой формы. В тени цвет переходил в оранжевый. Ветер, который они не могли ни слышать, ни ощущать, раскачивал тонкие верхушки деревьев. И больше никакого движения.

Лианна продолжала безмятежным тоном, который не соответствовал серьёзному выражению ее лица:

— Ну что ж, поскольку кузен не удосужился устроить встречу, я пойду к нему сама. Подготовьте экипаж и охрану, капитан. Немедленно.

Гарн Горва отдал необходимые распоряжения. Лианна приблизилась к Гордону.

— Визит будет официальным. Поэтому ваше присутствие необязательно.

— Но, ваше высочество, — Гордон сделал ударение на титуле, — мне не хотелось бы пропустить это знаменательное событие.

Слегка покраснев, она кивнула и направилась к выходу. Гордон пошёл следом. Коркханн посмотрел на него искоса, но ни одного слова не было больше произнесено.

Их окружила охрана. Наружный люк открылся. Знаменосец развернул флаг Белого Солнца и зашагал впереди к ждущему их экипажу. Воздух был пропитан странными запахами. Водрузив флаг на носу машины, офицер застыл по стойке «смирно» и стоял так, пока Лианна садилась в экипаж — машину продолговатой обтекаемой формы, с незаметной броней и хорошо укрытым оружием. Охрана была вооружена до зубов. Несмотря на все это, Гордон не чувствовал уверенности. Было что-то зловещее в высоких раскачивающихся деревьях, в светлых, невинных на вид полянках, в таинственных тенях цвета спелого меда… В воздухе, горячем, как дыхание хищника, в диком запахе ветра… Нет, Гордон не испытывал доверия к этому миру. Даже небо отталкивало — небосвод с почти осязаемым отблеском металла вызывал ассоциации с крышкой какой-то ловушки.

Экипаж следовал по немощеной, изрытой дороге, но воздушная подушка компенсировала выбоины и ухабы. Перед глазами проносился мрачный пейзаж. Вначале равнинная, местность вскоре стала холмистой: поросшие редким лесом вершины уступили место голым скалам. Тени заметно сгустились, будто приближался вечер.

Вдруг кто-то — водитель, знаменосец или один из охраны — издал возглас тревоги. Прежде чем Гордон понял, в чем дело, все наличное оружие было взято на изготовку. Коркханн указал на уходящую в лес извилистую тропинку:

— Смотрите, там, среди деревьев…

Действительно, на затененной поляне что-то виднелось… Какая-то движущаяся масса, какие-то формы, которые ровно ничего не напоминали Гордону. В машине молчали, слышен был лишь свист поддерживающих ее струй воздуха. Внезапно возник высокий хрустальный звук, нежный и пронзительный одновременно, ударивший по нервам подобно электрическому разряду.

И в то же мгновение с холма на них устремилась орда.

Гордон дернулся было к оружию, но раздался повелительный голос Лианны:

— Не стрелять!

Коркханн толкнул его в бок:

— Подождите…

Живая волна пронеслась по тропе и окружила машину. Воздух дрожал от нечеловеческих криков и воплей, в которых, как показалось Гордону, звучали триумф и угроза. Напрягая зрение, он всматривался в оранжевый сумрак и увидел, наконец, всадников на больших четвероногих животных, передвигавшихся гибкими, заячьими прыжками.

Цвет потемневшей меди с округлыми сверкающими пятнами. Джона чуть не вырвало, но не потому, что животные были безобразны — напротив, ему даже пришлась по душе их экзотическая красота, — а из-за отвратительной вони. Это были создания, похожие на кентавров: голова, торс и передние конечности походили на человеческие, только более гаденькие и хрупкие. Огромные кошачьи глаза, величиной с кофейные блюдца, светились разумом и тупостью. Рты смеялись, мощные зады дергались от удовольствия, а вертикальные торсы изгибались подобно тростнику.