Возвращение тамплиеров - страница 22

стр.

— Ты смотри через заднее стекло, а я — в зеркало заднего вида.

И машина двинулась по крутому спуску задним ходом, не очень быстро, разумеется. Джакомо, казалось, это весьма развлекало, во всяком случае он так, по-дружески выражал свое отношение.

— Куда теперь? Направо или налево?

Джакомо притворился, будто долго и серьезно обдумывает ответ.

— Сейчас посмотрим. Машина движется задним ходом. Если возьмешь влево, встречные, наверное, объедут тебя, и для них ты будешь двигаться по встречной полосе. Тем же, кто спускается, ты определенно покажешься пьяным, перепутавшим хвост с головой, но ехать будешь по своей полосе.

— Не совсем понял.

— Держись середины дороги и рули потихоньку, согласен?

Яирам рассмеялся.

Джакомо, хоть и забавлялся и как бы снимал с себя тем самым ответственность, все же не пренебрегал своей ролью «второго пилота».

— Осторожно на повороте и не трогай тормоз, иначе соскользнем прямо в обрыв.

— Спасибо, синьор Строгость. Спасибо за ценную информацию.

— Сейчас сзади приближается машина, водитель которой еще не понял, что происходит. Возьми немного правее, погаси фары и оставь только габаритные огни, тогда он поймет. Да, да, он понял, вот он обходит нас, но если притормозишь, то облегчишь ему задачу.

— Почему же ты хочешь лишить его удовольствия пойти на риск?

— Осторожно, еще одна машина на подходе, видел? И все время мигает фарами, включенными на дальний свет.

— Ну да, словно испуганные глаза.

— Винчипане, а знаешь, ты большой молодец.

— Прекрасно знаю.

— А я гожусь как второй водитель?

— Второй водитель? Я и не знаю, что бы делал без тебя. Ты всегда был моим первым водителем.

— Да, но на перекрестке у виа Сан-Мамоло надо будет развернуться. Выступление закончено. Артист всегда должен знать меру.

Яирам немного помолчал, потом сказал:

— Ты еще не объяснил, как нашел меня на этой дискотеке.

— Не знаю, — ответил Джакомо, задумавшись. Потом тихо добавил: — Эта ночь не похожа на все другие. У меня ощущение какой-то тайны. Тебе не кажется?

— Да, похоже.

— Я расстался с Анной.

— Вот это плохо.

— Почему?

— Мог, по крайней мере, подождать и отдать ее мне. А что сказал падре Белизарио о твоем решении?

Вопрос удивил Джакомо:

— Но я ничего не говорил ему.

Между тем после точного маневра на перекрестке виа Оссерванца и виа Сан-Мамоло машина двинулась наконец нормально, по окружной аллее. Гроза умерила свое буйство и сменилась мелким дождичком.

— Почему ты считаешь, что сегодня мистическая ночь? — спросил Яирам.

Джакомо ответил неопределенным жестом. Ему очень хотелось рассказать другу о необъяснимом исчезновении храма на рисунке, но он сдержался. Он хотел спокойно убедиться, что это ему не померещилось.

Подъехав к университету, «БМВ» остановился между виа Сан-Витале и виа Дзамбони, на небольшой улочке возле дома профессора Борги.

Яирам удивился, что приехал сюда, даже не заметив как, и обернулся к Джакомо:

— Что будем делать?

— Не остается ничего другого, как зайти. Полночь. Не поздно. Более того, самое подходящее время, тебе не кажется?

Паж в костюме семнадцатого века — но это была лишь переодетая Биче, жена толстяка, невысокая женщина со ртом, похожим на щель в копилке, — провела их в небольшую, пыльную и запущенную гостиную.

Вскоре мимо них на цыпочках, придерживая за собой дверь, торопливо прошли к выходу человек десять мужчин и женщин, по виду — лавочники, принарядившиеся по случаю праздника. И почти тотчас загудел низкий бас профессора Борги:

— Пусть ребятки пройдут ко мне!

Молодые люди вошли в знакомое помещение — то ли огромный зал, то ли склад, — и Борги встретил их смехом, который явно относился к только что вышедшим отсюда людям.

— Спиритический сеанс. Платный, разумеется. Эти олухи всерьез думают, будто общаются со своими покойными родственниками. Вот уж поистине верно, что за деньги можно получить все.

— Кроме общения с мертвыми, — с улыбкой заметил Джакомо.

Толстяк снова засмеялся, но вдруг умолк.

— А я ведь и в самом деле способен сделать это, только ценой огромного умственного усилия. Но если хотите…

— Нет, — с горячностью возразил Яирам. — Ни за что на свете не стану тревожить своих мертвецов.