Возвращение волшебника, или Мечты сбываются - страница 5

- Ну надо же, как повезло! - обрадовалась она. - Во-время тепло пришло, а так бы выбрасывать пришлось.

От этого маленького происшествия настроение Зои Вячеславовны еще больше улучшилось. Она обследовала стояк, никакой течи не обнаружила и удивилась.

- Наверное, запеклось, - подсказал Сема.

Надо ли объяснять, что, обновив туфли, Семен одновременно исправил и стояк, сам того не желая.

- Да, наверное, - согласилась Зоя Вячеславовна и подумала, что надо будет рассказать про стояк Владимиру Петровичу. Он - мужчина хозяйственный, наверняка, предложит помощь, а, значит, зайдет к ней в гости... А тут - Сема, но нахлынувшее после Семиного рукопожатия хорошее настроение не испортилось, и она, надев чудом уцелевшие туфли, бодрым голосом скомандовала:

- Вперед!

- Вперед! - как в детстве поддержал ее Сема, всовывая босые ноги в растоптанные сандалии.

- Я скоро отпускные получу, - сказала Зоя Вячеславовна. - Мы тебе что-нибудь обязательно купим!

- Не надо, мама, - ответил сын и слегка ее приобнял, но вдвоем у них не было никакой возможности протиснуться в полуоткрытую дверь (полностью открыться двери мешала дверца кладовки, оставленная нараспашку после потопа), поэтому он пропустил мать вперед, потом вышел сам, подождал, пока она запрет массивную металлическую дверь квартиры на два замка и спрячет длинные ключи в косметичку, а косметичку в сумку, снова воскликнул "Вперед!" и поскакал вниз по ступенькам.

До рынка они шли не торопясь, и Семен, привыкший к многочасовому молчаливому созерцанию и утративший привычку говорить на родном языке, старался не разочаровывать мать и вслух удивлялся тому, как сильно изменились улицы, как много новых домов понастроили и как красиво обустроили некоторые дворики и скверики.

- Почти что заграница, - засмеялась Зоя Вячеславовна и рассказала Семе как в позапрошлом году взяла ссуду в банке, где мыла полы, и поехала в автобусный тур по Европе на целых двадцать дней.

Разговаривая с матерью, Семен, тем не менее, не переставал работать, то есть слушать и чувствовать этот незнакомый ему родной город. В отличие от монастыря и его окрестностей, где кроме монахов никогда никто не появлялся, город был набит эмоциями живших в нем людей. Энергии выраженных и скрытых эмоций витали в воздухе между начавшими зеленеть деревьями, домами, улицами и проспектами, мчащимися куда-то машинами и спешащими прохожими. Сливаясь воедино, они создавали что-то вроде энергетических полей, которые и улавливал Семен. Поля, какими он их ощущал, были в основном, серыми или буровато-серыми, а, значит, более разрушительными, чем созидательными. И это утром.

- Что ж, - вздохнул про себя Семен. - Для этого я и пришел.

Чтобы самому не подвергаться разрушительной силе полей города, Семен поставил защиту, отгородился от мира и перестал слышать город. Теперь он был просто одним из нас, благодарным сыном, спешащим под ручку с мамой на воскресный рынок.

- Ты посмотри только, что делается! - воскликнула Зоя Вячеславовна, когда они вошли внутрь.

И вправду, народу на рынке была тьма. Первое по настоящему теплое воскресенье вытряхнуло горожан из зимних берлог-квартир и поманило на природу. У кого есть, отправлялись на дачи, а у кого дач не было, в основном молодежь, находили полянку в лесу или парке, чтобы развести костер и наделать шашлыков, напечь картошки в кожуре, наесться до отвала, а потом играть в волейбол или пить пиво и разговаривать не о чем и обо всем понемногу, что-то кому-то доказывать, с кем-то шумно спорить или просто травить анекдоты и рассказывать смешные истории из своей жизни или чужой. У дачников, конечно, планы были посерьезнее, но, в конце концов, гвоздем программы все равно был домашний шашлык со свежими помидорами и огурцами из местной теплицы, острыми корейскими салатами и фруктами, и поэтому граждане рванули на рынок.

Не привыкший к толкотне и суете Семен растерялся, но Зоя Вячеславовна схватила его за локоть; вместе они внедрились в толпу и стали пробираться к мясному прилавку. Выбрав мясо для пирожков и жаркого на ужин, они отправились к прилавку с фруктами. Там народу было поменьше.