Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров - страница 25

Хотя документов, которые проливали бы свет на мотивы, побудившие Джованни ди Биччи перевести штаб-квартиру из Рима во Флоренцию, не сохранилось, о причинах перевода догадаться нетрудно. В то время как Рим был источником капитала, Флоренция, крупнейший банковский центр в Европе, предлагала лучшие возможности для инвестиций. Вероятно, Джованни ди Биччи, стремясь действовать на флорентийском денежном рынке, искал применение для добавочных капиталов своего римского отделения. Возможно также, что он хотел лично контролировать предоставление кредита или ему казалось, что племянник Аверардо служит ему недостаточно хорошо.

В результате ухода Джентиле Буони капитал банка во Флоренции сократился с 10 до 8 тыс. флоринов, из которых 6 тыс. флоринов внес Джованни ди Биччи и 2 тыс. флоринов – его единственный оставшийся партнер, Бенедетто ди Липпаччо де Барди. Прибыль за первые 1,5 года работы, с 1 октября 1397 по 24 марта 1399 г., была удовлетворительной, но не чрезмерной. Она составляла 1728 счетоводных флоринов 25 сольдо 3 денаро. После выплаты 160 флоринов начисленной заработной платы и вычета 368 счетоводных флоринов 25 сольдо 3 денаро на оплату аренды и безнадежные долги, оставшиеся 1200 «запечатанных» флоринов разделили между партнерами пропорционально внесенному капиталу:

3/4 отошли Джованни ди Биччи и 1/4 – Бенедетто ди Липпаччо. Такой чистый доход, составлявший 10 % годовых, ни в коей мере нельзя считать высоким в то время, когда банки платили по срочным вкладам от 7 до 8 % годовых, а иногда даже больше.

Вскоре после открытия конторы во Флоренции Банк Медичи попытался закрепиться и в Венеции. В обоих случаях цель, скорее всего, была одна: удачно инвестировать получаемые или даваемые взаймы капиталы. Как бы там ни было, в начале 1398 г. одного из факторов римского филиала, Нери ди Чиприано Торнакуинчи, послали изучить обстановку в Венеции. Очевидно, задание было выполнено успешно, и Нери Торнакуинчи пробыл в Венеции четыре года, с 1398 до 1401 г., действуя как агент на жалованье Банка Медичи. В награду за услуги ему выплатили 1600 флоринов – жалованье и особую премию.

25 марта 1402 г., когда открыли филиал, Нери Торнакуинчи стал его первым управляющим. К сожалению, он не оправдал ожиданий и совершил роковую ошибку, предоставив кредит немцам в нарушение партнерского соглашения. Немцы объявили дефолт, и Нери Торнакуинчи, чтобы покрыть убытки, занял деньги под 8 % и сообщил о вымышленных прибылях. Когда старшие партнеры обнаружили эти нарушения, Нери Торнакуинчи отозвали, и управляющим стал Джованни ди Франческо да Гальяно (25 апреля 1406 г.).

Сначала основной капитал венецианского филиала установили в размере 8 тыс. флорентийских флоринов, или 7716 венецианских дукатов. Через несколько месяцев Нери Торнакуинчи внес еще тысячу флоринов. Хотя он внес лишь 1/9 часть капитала, в награду за службу ему причиталась 1/4 прибыли. Вместо того чтобы выплачивать жалованье управляющим филиалами, в Банке Медичи было принято давать им бо́льшую долю прибыли, чем следовало по размеру их доли капитала. Оставшаяся прибыль, или 3/4, отходила Банку Медичи и делилась в обычной пропорции между двумя партнерами, Джованни ди Биччи и Бенедетто ди Липпаччо[26].

Экономическая политика Венецианской республики во многом строилась на сохранении контроля над торговлей с Левантом. До тех пор пока граждане других государств не составляли венецианцам конкуренции в этой сфере, они могли вести дела в Венеции. Венецианцы не возражали и против того, чтобы иностранные банки открывали в Венеции свои филиалы, ведь подобные учреждения ввозили капитал и таким образом способствовали расширению торговли.

В XIV и XV вв. Флоренция была крупным и процветающим центром текстильной промышленности, к которой так или иначе были причастны почти все ведущие семьи. Уже 1 апреля 1402 г. Банк Медичи решил последовать всеобщему примеру и открыть суконную мануфактуру. Новую компанию открыли на имя Козимо, старшего сына Джованни, которому тогда было всего 13 лет. Он, разумеется, был слишком молод и незрел для того, чтобы по-настоящему принимать участие в управлении. Хотя это может показаться странным, открывать предприятия на имена несовершеннолетних детей было распространенной практикой во Флоренции. Вероятно, этот обычай был пережитком феодального культа семьи. В случае банкротства ответственность несли, разумеется, реальные партнеры, поименованные в уставе компании. Согласно еще одному флорентийскому обычаю, Банк Медичи предоставил 3 тыс. флоринов, бо́льшую часть капитала, но управление мануфактурой поручалось специалисту, хорошо знакомому с тонкостями производства. Его звали Микеле ди Бальдо ди сер Микеле. Неизвестно, внес ли Микеле ди Бальдо свою долю капитала. Так как ему причиталась половина прибыли, вероятно, он что-то внес – возможно, тысячу флоринов.