Враг - страница 21

  Он знал, что промазал, прежде чем ответная вспышка дула сделала это очевидным. Пуля оторвалась от металлического столба слева от Виктора. Он направился вправо, не рискуя снова выстрелить в ответ на таком расстоянии всего с одной пулей в глоке.

  Сорок пять футов, и стрелок снова выстрелил в него. Он не изменил позы, где-то возле раковины. Пуля не приблизилась. Он стрелял только по шуму, а Виктор был быстрой мишенью. Он повернул направо, зацепил ящик ногой и споткнулся. Следующий снаряд пробил дыру в оконном стекле.

  Меньше тридцати футов. Его противник снова выстрелил, на этот раз с другой позиции, за колонной. Пуля пролетела достаточно близко, чтобы Виктор услышал звуковой щелчок. Пятнадцать футов. Еще один выстрел промахнулся, и Виктор приготовился к следующему, который, как он был уверен, попадет.

  Нет выстрела. Пустой пистолет.

  Виктор услышал, как магазин лязгал об пол, а стрелок лихорадочно пытался перезарядить его. Виктор быстро преодолел последние несколько ярдов, и в поле зрения появился стрелок — расплывчатая фигура почти черного цвета на фоне темноты. Виктор услышал, как новый магазин встал на место, и фигура двинулась, рухнула назад, последняя пуля Виктора вонзилась в грудь стрелка.

  Виктор остановился, глубоко вздохнул и прислушался. Он слышал, как один человек стонет где-то в темноте. Все остальные были мертвы или умирали молча. Виктор бросил пустой «Глок» и вырвал из рук врага полностью заряженный. Он проверил карманы трупа, нашел бумажник и зажигалку. Он взял обе, радуясь, что не было сигарет, чтобы проверить его решимость.

  Он проследил карту в своей голове туда, где лежали его ботинки, надел их, а затем туда, где упал Георг, стоны становились все громче, чем ближе он подходил. Виктор включил зажигалку, чтобы отогнать темноту, и увидел Георга, лежащего на ее спине, сжимающего руками кровавое месиво на ее животе. Кровь скапливалась на пластиковом покрытии под ней, стекала на пол и стекала через щели в узких досках. Она смотрела на Виктора, ее призрачно-белое лицо было искажено агонией. Слезы блестели на ее щеках.

  ' Пожалуйста…'

  Осторожно, избегая крови, Виктор проверил карманы Георга. 'Прости, что?'

  'Помоги мне.' Голос Георга был тонким. — Я заплачу тебе… сколько хочешь.

  Виктор открыл пустой бумажник Георга. 'Что с?'

  Георг не ответил. Виктор убрал бумажник, проигнорировал сотовый телефон и сунул в карман связку ключей от фургона.

  — Помогите мне, — снова взмолился Георг.

  — На тебе бронежилет, — объяснил Виктор, — поэтому ты получил пулю двенадцатого калибра в живот и до сих пор жив. Но это скрытый жилет, так что в нем может быть девятнадцать слоев кевлара. Достаточно, чтобы остановить девять миль, летящих со скоростью тысяча двести футов в секунду, но не девять дробинок с той же скоростью. Хотя, возможно, он поглотил пятьдесят процентов энергии, поэтому ни одна из этих гранул не достигла вашего позвоночника, но осталось достаточно энергии, чтобы разорвать ваш кишечник. И это без пули в плече. Вы будете мертвы максимум через пятнадцать минут. Я ничего не могу сделать, чтобы остановить это.

  — Вызовите… скорую помощь.

  — А мой голос записали в экстренных службах? Я так не думаю.

  Он нашел парня, которого ударил ножом, и вытащил нож. Сделанный на заказ, полностью керамический, с лезвием криса и гладиаторским острием. Слишком хорошее оружие, чтобы тратить его на труп, даже если оно не имеет сентиментальной ценности. Виктор вытер лезвие о куртку мертвеца, прежде чем сложить ее.

  — Прости… это… случилось, — сказал Георг.

  Тон ее голоса действительно звучал искренне, но, по опыту Виктора, мучительная боль имела привычку вызывать у людей чувство извинения. Он стоял.

  — Помогите мне… пожалуйста, — пробормотала она между стонами, — или убейте меня… мне больно…

  Виктор подошел и остановился в нескольких дюймах от лужи крови. Он наклонил Глок.

  Взгляд Георга проследил за пистолетом, но ее глаза были закрыты, так что ей не пришлось смотреть. Не то чтобы у него было достаточно времени, чтобы зарегистрировать дульную вспышку и испугаться следующей пули до удара, или достаточно времени, чтобы мозг осознал свое собственное разрушение. Но Виктор не стрелял.