Врата скорби. Следующая остановка – смерть - страница 26

Если Черчилль отказывался объявлять войну – тогда он должен был сделать что-то, что успокоило бы жаждущих крови военных и флот. Хотя в Британии, как в старейшей парламентской монархии мира военные всегда находились под власть гражданского правительства – премьер не мог себе позволить демонстративно игнорировать их. А тут еще и толпа будет бесноваться, требуя крови русских – и если военные оседлают эти настроения, если начнут писать статьи в газеты и выступать по радио… премьер сменится очень быстро.

Самое просто – это объявить программу перевооружения. Это то, что нужно – весомо, зримо, ощутимо, понятно. На этом наживутся те, кто производит оружие – а у них в военной среде всегда были друзья. Вот только для тайных планов сэра Уинстона – это будет означать катастрофу.

Его план – тщательно лелеемый, тайный, который он не открыл никому – заключался в том, чтобы максимально ограничив программу перевооружения, сократив ассигнования на строительство новых кораблей – бросить все силы на производство атомного оружия. Наработка материала для одной бомбы – стоит столько, сколько корабль, небольшой правда. Ему же надо наработать новое оружие быстро и в большом количестве. А обычное вооружение… что же, сгодится пока и такое, в конце концов, новую бомбу способен доставить один бомбардировщик. И тогда, когда у него будет сто пятьдесят – двести готовых зарядов – он обрушится с ними на Россию, нанеся удар внезапно и без предупреждения, выжигая атомным огнем крупные города, основные центры производства вооружений. Надо уменьшить количество русских в несколько раз для того, чтобы уже никогда больше не думать о них. Только нефтяные прииски он не тронет – прииски понадобятся им самим, они должны по возможности остаться целыми.

Но если он бросит деньги на перевооружение армии и флота обычным вооружением – тогда у него не останется денег на атомное оружие. И значит, он получит свои сто пятьдесят или двести бомб, когда бомбы будут у России. А ведь для Метрополии их нужно гораздо меньше. Полтора – два десятка – и Англии больше не будет.

Третье. Русские – продемонстрировали свою силу. Опасную и неподконтрольную силу. Несколько десятков человек – вынесли целый порт. Минимальными усилиями. Для этого не потребовалось строить огромные верфи, спускать на воду огромные корабли, нарабатывать миллионы фунтов металлофонда, чтобы пустить их на флот, изобретать и выпускать новые типы стратегических бомбардировщиков, создавать стоянки флота и аэродромы подскока. Нужно просто несколько десятков решительных, не признающих никаких правил людей, твердо решивших сделать то, что они задумали – и целый порт выведен из строя, а тоннажа потоплено столько, что как будто поработала целая эскадра проклятых У-ботов[31]. Для того, чтобы угрожать Британии – оказывается, надо не так уж и много. Не линкоры, не бомбардировщики – а просто несколько десятков решительных людей.

Премьер-министр Соединенного Королевства Уинстон Черчилль не раз говорил: у вас есть враги? Это хорошо, значит, в своей жизни вам доводилось отстаивать что-то, во что вы верили. У сэра Уинстона был враг, его фотографическую карточку он вставил в рамку и держал в ящике стола, никому не показывая. Меняя кабинеты – военный министр, первый морской лорд, лидер оппозиции, премьер-министр – он неизменно брал эту фотографию с собой. В минуты затишья, нечастые – он доставал эту фотографию из стола и смотрел на нее, чтобы помнить то, что он должен был помнить.

Это был давнишний враг премьер-министра, он был его врагом уже двадцать с лишним лет, и все это время он делал одно и то же – мешал Правительству Его Величества воплощать в жизнь лозунг «Правь Британия, морями!». На фотографии был изображен относительно молодой, гладко выбритый и очень коротко постриженный человек с черными орлами на погонах. Он напряженно смотрел в камеру, и его взгляд – напоминал взгляд стрелка с Дикого запада, парашютиста рейхсвера перед десантированием, молодого британского лейтенанта перед атакой Легкой бригады[32] в Балаклаве. Это был взгляд человека, который помнит свою цель и твердо идет навстречу своей судьбе, какой бы она не была. Один из самых молодых адмиралов в истории флота, он был опасен тем, что никак не относился к воспитанникам британской морской школы. Черчилль мог легко называть с полдюжины иностранных адмиралов, не уступающих мастерством британским – например, Сушон. Но только этот – не был воспитанником британской морской школы, только он решительно отверг британскую доктрину линейного флота, раз за разом находя способы как обесценить британскую морскую мощь совершенно бесчестными и подлыми средствами – минирование, управляемое минирование, авианосцы вместо линкоров, теперь вот морские диверсанты – видит Бог, это тоже его мысли и его работа. Он был единственным – из-за кого стоило беспокоиться – для остальных британский флот был образцом, британские адмиралы – авторитетом, а вот у этого не было ни образцов, ни авторитетов.