Врата Тартара - страница 52

Целительница, кстати, ответила на все вопросы более чем полно. Практически не оставив недосказанности: мыслеобразами она показала мне мой же план, только если у меня намечался лишь скелет конструкции, то озаренная просто добавила все недостающие детали, создавая цельную картину.

— Василий, — повернулся я к демону, переведя дыхание. — Вася! — добавил чуть погодя, потому что демон был немного не в себе от присутствия целительницы. Вернее, уже от ее исчезновения — после белой вспышки кресло осталось пустым.

— Да, господин, — обернулся ко мне демон, с трудом справившись с голосом.

— Тебе нужно поглотить душу, чтобы полностью слиться с телом, правильно?

— Да, господин.

— Если я сейчас убью Ндабанингу, душа которого жива и тобой не поглощена, ты отправишься в нижний мир?

— Я стану свободным в материальном плане, господин. Но для того, чтобы уйти, мне нужны врата. И без вашего разрешения я не могу покинуть это мир, господин, так как связан клятвой.

После услышанного я на минуту задумался. Все же очень не хватает рядом знатока темных искусств. Такого, как фон Колер, которому я сейчас не могу доверять после его бегства.

— Ты сохранил труп Аверьянова. Ты можешь вселиться в его тело, так чтобы он выглядел как живой?

— Да, господин.

— Ты можешь проникнуть в резиденцию Власова, так чтобы тебя опознали как Аверьянова?

— Да, господин, — кивнул демон.

— Но… — почувствовал я по его тону недоговоренность.

— Если в резиденции будет сильный темный маг, маскировки не получится, господин. Кроме этого, любой одаренный способен определить демона вблизи. Максимум что я смогу, это оказаться внутри периметра, господин.

— Но внутри ты окажешься.

— С большой долей вероятности да, господин.

— От этого и отталкиваемся. Если за ворота не пустят, развернешься и уйдешь, а мы начнем обдумывать следующий план.

— Также с большой долей вероятности я погибну, если пересеку порог, господин.

— Если оболочка будет уничтожена, ты сможешь обрести свободу.

— Господин…

— Я верну тебе твою клятву взамен на услугу. Как только оболочка будет уничтожена, ты можешь быть свободен.

— Это честь для меня, господин. Но…

— Но что?

— В этом мире я не смогу долго находиться на свободе, господин.

«Долго» в понятии демона, кстати, понятие весьма относительное. Даже несколько десятилетий для него — это небольшой срок. Но пару десятков лет он сможет прожить на свободе, только если не будет высовываться и привлекать внимание, обосновавшись где-нибудь в глуши. Вот так и рождаются потом истории о зловещих деревнях или гиблых местах — подумал я. А ведь тот чернокнижник, который его призвал, отправкой демона обратно в нижний мир не озаботился. И если бы он сожрал мою душу, мог бы потом натворить немало проблем для обычных людей.

— Если я окажусь свободным, но не найду врат, на меня будет объявлена охота. Свободный демон — желанный трофей, господин, — продолжил между тем Василий.

Да, с предложенной демону свободой не очень удачно получается — если он сам вернуться домой не может.

— То есть мне надо помочь еще и ворота тебе открыть?

— Я этого не прошу, господин. Но если меня пленят и подчинят, я не смогу сохранять молчание, господин.

Только я собрался было задать очередной уточняющий вопрос, но перевел взгляд на Фридмана, который с трудом сохранял молчание.

— Моисей Яковлевич?

— Аг-аг-гтуг Сег-геевич, — юрист был явно взволнован. — Пге-ге-гедыдущие обсуждения пганигуемой акции пгоходили в гамках газделов втогого и четвегтого пятнадцатого тома свода законов Госсийской Импегии. Сейчас мы обсуждаем действия, котогые никто не сможет тгатковать иначе, как относящиеся к тгетьему газделу, а именно — нагушению положений Стихийного пакта, что пгигавненно к госудаг-гственной измене.

— Так, — ровным голосом произнес я, лихорадочно пытаясь сообразить, что сказать. За проведенное в этом мире настолько возомнил себя вне закона, что уже как-то свыкся с этим. Но вот заявленная государственная измена — судя по эмоциям Фридмана, это серьезно.

— Вы непгавильно поняли, — упреждающе вскинул руки Моисей Яковлевич, — я имел ввиду лишь то, что если мы попадем в поле згения конголигующих ог-ганов, никто не сможет нам помочь смягчить наказание.