Времена огня и погибели - страница 14

– Нисколько, – ответил Гайвен искренне. – Вы сами сказали, мы живем торговлей. Многие из вас не знают этого, но прежде Тимлейна нашей столицей был Тарнарих, а еще раньше в этой стране стоял город Лондон, и мастерской мира называли его. Не десятки, а сотни кораблей в год покидали его гавани, и они не только доставляли диковинки из далеких стран, а вывозили за границу предметы искусства и роскоши, оружие и механизмы, сукно и одежду, и прочий ценящийся товар, производимый ремесленным людом и продаваемый за хорошую цену. Благодаря светлым головам и умелым рукам Соединенное Королевство считалось богатейшей державой на свете – и вот те времена, которые я намереваюсь возродить. Нам нужны единство и сила, нужны открытые от пошлин и феодальных поборов дороги, нужна связь между всеми регионами страны, чтобы наладить в них производства. Когда случилась Великая Тьма, не стало империи наших предков, – а мы вновь поднимем ее из праха, на зависть всему миру.

– Хорошие слова, король, – снисходительно улыбнулся Моррис. – Замечательные. Только никак не возьму в толк – как же вы намереваетесь достигнуть реализации всех этих прекрасных целей?

– Крайне просто – с помощью всех присутствующих здесь. Милостью Древних в свое время оказались сохранены полезные ресурсы, спрятанные в нашей земле. Предки сочли правильным добывать сырье на Луне, хоть это и покажется вам невероятным. – В зале и впрямь раздались недоверчивые, издевательские смешки. – Мы забыли расположение многих залежей руды и угля – придется разведать их вновь. Потребуется строить механизмы, но у нас есть Академия высоких наук, и ее магистры помогут. В этом же году Кузнечная гильдия и Оружейная мануфактура получат государственные контракты и субсидии. Мы не только купим в Венетии мушкеты – мы примемся делать собственные. Мы будем лить пушки – из чугуна, а не из бронзы, дешевые и в большом количестве, чтобы закончить войну с Лумеем. Мы сделаем Иберлен могущественным и богатым, а затем и великим, – и будем указывать свою волю всем Срединным королевствам, от самого малого до самого великого. Вот то будущее, которое я покажу вам, если вы перестанете цепляться за прошлое.

Гайвен надеялся, что сможет увлечь воображение присутствующих видением описанных им блестящих перспектив. «Кровь британцев течет в жилах этих людей. Перемешанная, почти позабывшая свои истоки, но до конца не иссякшая. Кровь поэтов и храбрецов, пиратов и героев, смело бросавшихся на край света и за край, кровь адмирала Нельсона и Фрэнсиса Дрейка, герцога Веллингтона и Уолтера Рэли. Предки иберленцев стреляли из пушек на равнинах Столетней войны, бродили по нехоженым дорогам Черной Африки, пересекали дальние моря. По венам Иберлена струится гордость – и я сумею ее разбудить».

– Нам больше не нужен Коронный Совет, – продолжал Гайвен Ретвальд, чувствуя, как в каждое его слово вкрадывается сила. – Я знаю, вы не доверяете мне. Вы говорите – я колдун, нелюдь, бес. Я привел с собой тварей с севера, что стоят у подножия моего трона. Но те, кого вы называете тварями, послужат делу возрождения нашей страны, как послужит ей каждый из вас. Я создам новый кабинет министров, чтобы решать вопросы управления государством, – но одного его будет недостаточно. Нам нужны военные, чиновники, судьи, и первыми на страже нового Иберлена можете встать вы. Все присутствующие в этом зале получат либо офицерские патенты в нашей реорганизованной армии, либо должности в министерствах – на ваше собственное усмотрение. Также вы будете официально приглашены, чтобы вместе составить Сенат. Так называется собрание компетентных вельмож, сообща управляющих государством, составляющих и отдающих королю на рассмотрение законы. Вместе мы создадим будущее, о котором я рассказал. Если вы со мной – оставайтесь и подарите могущество нашей стране. Если против – уходите, и никто не станет преследовать вас.

Лишь немногие вышли из зала – меньше четверти присутствовавших. Остальные пришли в восторг. Первым, вновь поднявшись на ноги и даже не взявшись при этом за трость, зааплодировал глава Восточной торговой компании Винсент Моррис. После короткого колебания пример Морриса поддержали все прочие – дворяне и купцы, главы гильдий и даже священнослужители. Старая Ратуша утонула в овациях и громе аплодисментов.