Время до Теней - страница 8

Советник сохранял невозмутимость:

— Ты всё равно используешь мой подарок только в качестве пресс-папье.

— Через неделю у меня встреча с владельцем «Вандервояжа». Тебе принести его сердце в подарок? — Элоиз разжала его пальцы, забирая кинжал. Лезвия с шелестом спрятались.

— Пусть сердце врага украсит твой дом, Элоиз, — Мельтек слегка поклонился.

Я скривилась: в любой шутке есть только доля шутки. О мамаше ходили легенды. По признанию тёти Марго: «да все Охотники, даже Ресто, хренели с методов Элоиз». Несомненно, мать припомнит мне, что я видела её не только в дьявольско-директорской ипостаси, но когда это ещё будет…

Мать положила кинжал, снова притворявшийся безобидной пластиной, в нишу к статуэткам и села в своё кресло.

— Так в чём, всё-таки, причина твоего опоздания? — у Элоиз имелась ужасная привычка возвращаться к щекотливым, и, казалось бы, успешно замятым темам.

Мелэтир’Тэнтэк досадливо покосился на широкий металлический браслет, охватывавший его левое запястье.

— Не могу привыкнуть к вашей системе времени. Никак.

Элоиз покачала головой:

— Может, мне стоило сказать: в первой трети Расцвета? Не могу же я всякий раз помнить, когда встаёт солнце. Что за нерациональная система!

— Я остался при своём мнении.

А я ровным счётом ничего не понимала. Пожалуй, это был один из тех немногих моментов в жизни, когда я искренне сожалела, что мало общаюсь с матерью.

— Ты поведёшь через пост на эпсилон пятьдесят три?

— Совет Цитадели недоволен моим отсутствием, а путешествие туда с Островов займёт слишком много времени. Я хочу открыть эпсилон тридцать четыре. Думаю, можно будет сделать исключение для двух очаровательных туристок, — он, кажется, подмигнул Линви — та замахала ресницами со страшной скоростью.

Я закатила глаза.

— Для меня ты таких исключений не делал, — сухо заметила Элоиз.

— Всё меняется, — отозвался он, и добавил что-то на своём языке.

Мать подняла глаза на Советника и недовольно искривила губы.

— В общем, вам пора, — Элоиз бросила взгляд на изящный хронометр на своём запястье. — Морру, — я поймала её взгляд. Неопределённый. — Один-два месяца. Постарайся не забыть то, что знаешь, и вызнать у них хотя бы что-нибудь полезное.

Мелэтир’Тэнтэк понимающе хохотнул.

— Для науки, — добавила мать, сурово глянув на мужчину. — Линвиль, — продолжала она. Лин вскочила с кресла и вытянулась в струнку. — Если я изменю своё решение, — Элоиз задумчиво постучала пальцами по столу. — Если… тогда будете рисовать исключительно виды эпсилона. Хотя бы в них вы поднатореете.

— Да, да, измените, пожалуйста… откуда ж мне было знать, что их… того, с садоводами вместе… — пролепетала Линви. Работа в компании была не тем, с чем расставались по собственному желанию.

— Посмотрим… идите, подождите на улице, что ли. Погода неплохая, — мать поглядела за окно.

По стеклу отчётливо расползались капли мороси. Элоиз выразительно глянула на меня. Я подхватила рюкзак, цапнула под руку Лин, и мы резво потопали к выходу.

— Морру, пока тебя не будет, я всё-таки сдам твою колымагу на переплавку, — заметила мать.

— Ха! — только и отозвалась я.

Мы с Лин смешным семенящим бегом пытались поспеть за стремительным шагом советника. Получалось не очень.

— А что за колымага? — поинтересовался он, старательно проговорив последнее слово.

— О! Мотоцикл, — я раздулась от гордости, а потом, спохватившись, добавила: — Э-эм… вы представляете, что такое мотоцикл? — и, обнадёженная утвердительным кивком, продолжала: — Жутко раритетный. Образец начала двадцать первого века взят из фамильного музея…

— Этот так называемый раритет однажды на части развалится, — буркнула Линви.

Её слегка бесил тот факт, что Мельтек, похоже, воспринимал её персону бесплатным приложением ко мне.

— Скорее, ещё раньше этот город окончательно сползёт в море, — буркнула я.

Мы с Лин неосознанно окинули взглядами потемневшие от дождя высотки, тонущие в низких облаках, и тёмную гладь канала. Я вздохнула — осенняя раскисшая Москва по отвратительности проигрывала только обледеневшей зимней.

Скоро кое-как слепленные новостройки закрыли центр, а мы вошли в городской парк. Ну, на планах города это место наверняка значилось как парк. Хотя, вряд ли топоним подходил аллейке, включавшей несколько лавочек с отсутствием досок, пару лысоватых засыпанных фантиками клумб, чахлые деревца по обе стороны тротуара да неподвластные дождику с непотребным пэ аш пластиковые коробки из-под холодильных установок, вопреки превратностям судьбы полные своей таинственной жизнью.