Время драконов - страница 5

Парень потягивал свой компот, а начинать процесс обольщения в его присутствии не хотелось. Прерывая затянувшуюся паузу, Виктор спросил у угрюмого программиста:

— Ну и как дела? Хорошо?

— А чего хорошего? — отозвался тот, — вон метеориты всякие падают.

«Господи, — подумал Виктор, — и этот о том же. Дался им этот метеорит».

Разговор явно не клеился. Очень своевременно у столика появилась молодая официанточка и предложила меню.

Открывая потертую желтоватую папку, Михнев решил немного пофорсить и взять что-нибудь приличное.

— Ты чего бы хотела? — повернулся он к Вике.

— Да так, чего-нибудь попроще.

— Тогда попробуем мясо в горшочках. Говорят, оно здесь классное.

— Ну, это, наверное, дорого, — засмущалась девушка.

— Не боись, все расходы беру на себя.

— А в честь чего так? — заинтересовалась Вика.

— Да, в честь нашего знакомства.

Угрюмый программист подавился остатками компота.

— Постучать по спине, — улыбнувшись всеми тридцатью двумя зубами, вежливо поинтересовался Виктор. Парень, откашливаясь, что-то пробулькал и поспешно ретировался.

Вика, едва сдерживая смех, заявила: — Ладно, отметим, но платим пополам.

«Э, — подумал Виктор, — ошибся Васильевич, не перевелись еще эмансипе». Молча кивнул, а потом, после небольшой паузы сказал:

— Хорошо, но вечерний поход в кино за мной.

— Когда? — удивилась Вика.

— Сегодня в «Либерти» идет замечательный английский фильм в стиле фэнтези. Сеанс в восемь тридцать.

— Сегодня у меня не получится.

— Надо постараться.

Девушка задумалась. Тем временем Михнев сделал знак официантке. Когда она подошла, заказал две порции мяса в горшочках, овощные салаты и по стакану апельсинового сока. Вика все еще пребывала в отрешенном состоянии. Тогда Виктор применил старый испытанный прием: чуть коснувшись ее руки он внимательным и, как сам считал гипнотически-пронизывающим взглядом посмотрел ей в глаза и, понизив голос, серьезно сказал:

— Я на тебя очень рассчитываю.

Прием оказался верным. Девушка чуть вздрогнула, опустила глаза и прошептала:

— Я постараюсь.

Похоже, дело пошло, и вечерние посиделки у Сереги отодвигались на некоторое время.

Обед прошел, как говорится, «в дружественной, непринужденной обстановке». Вика кое-что рассказала о себе. Она была родом из Иркутска и в Москве только недавно смогла получить небольшую квартиру. Вся ее родня жила далеко от столицы и, судя по всему, ей приходилось несладко.

Расставаясь на лестнице, Виктор задержал викину руку в своей и сказал:

— Жду тебя у входа в кинотеатр, в восемь.

Девушка кивнула.

Настроение было приподнятое, лирическое, и работать уже, однозначно, не хотелось. Однако нужно было себя заставить. Михнев встряхнулся, сделал пару глубоких быстрых вдохов и плавных выдохов и, сосредоточившись на проблемах Министерства транспорта, вошел в комнату, где его уже ждали.

Николай Антонович вальяжно расположился в кресле Виктора, а рядом неуклюже пристроился на гостевом стуле заместитель директора ИСА по науке Виталий Булыжник — худой как щепка сорокалетний доктор технических наук. Все сотрудники подозрительно притихли, а Маша вовсе надулась и смотрела в окно.

«Видн, о ей уже настучали, — подумал Виктор, — ну, Димка, дождешься ты у меня».

— Слушаю шеф.

— Слушать будешь не меня, а директора, — сообщил Николай Антонович, поднимаясь.

— А чем я провинился?

— Да нет, Виктор, — вступил Виталий, — просто серьезное срочное задание.

— А как же транспортники?

— Похерь! — с чувством сказал Николай Антонович.

Втроем они подошли к полированной двери директорского кабинета. Секретарша Лидочка, изящно изогнувшись всем телом, прошептала:

— Ждут.

«Чего-то она о нем во множественном числе?» — успел удивиться Михнев.

Дверь распахнулась. В огромном кабинете директора ИСА Валентина Геннадьевича Морозова было сильно накурено. Клубы дыма плавали над гордостью директора огромным дубовым креслом, стоящим в углу.

«Ни фига себе! — подумал Виктор. — Он же не курит!»

Приглядевшись, Михнев и вовсе обалдел: директор — седовласый полнеющий крепыш, всегда казавшийся абсолютно независимым и непотопляемым, сидел на небольшом офисном кресле рядом со своим любимым раритетом и вид у него был чуть ли не просительный. В самом же старинном кресле расположился хозяин «мерседеса».