Время перемен - страница 12

Но я схватила его за предплечье.

Он остановился и посмотрел на меня сверху вниз.

— Думаешь..? Поэтому он всегда такой..? — Мой взгляд стал ошеломленным, я слегка покачала головой, а затем прошептала: — Святое дерьмо. Лонни на меня запал.

— Наверное, мне не стоило об этом говорить, — заметил он, и я снова сосредоточилась на нем.

— Нет. Нет. Наоборот. Ты однозначно должен был сказать об этом.

Я отпустила его и подняла руку, чтобы убрать волосы с лица, в полной панике от услышанного, но стараясь это скрыть, и заметила, как он следит за движением моей руки.

А затем, когда я опустила руку, он продолжал смотреть на мои волосы.

— И что же мне теперь делать? – выдохнула я, желая, чтобы это прозвучало тихо, но получилось громко.

Он полностью развернулся ко мне и шагнул ближе, и это движение отдалось во всем моем теле, потому что от его близости я почувствовала, как мои глаза расширились, а сердце забилось быстрее.

— Он тебе не нравится. От тебя не исходит никаких сигналов, кроме того, что он твой парень в том смысле, что он твой друг. Он продолжит получать эти сигналы, и, в конце концов, разберется с этим дерьмом.

Я наклонилась к нему и прошептала, в таком потрясении, что это также прозвучало громко:

— Мы знаем друг друга со средней школы.

Он ухмыльнулся.

Я растворилась в этой ухмылке, будто она была желанным пунктом назначения, что было абсолютной правдой.

Затем он заговорил:

— И как давно это было? Ты что, закончила школу в прошлом году?

Ой.

Это меня задело.

Либо я выглядела молодо, либо вела себя так, и, когда тебе двадцать три, и ты сама прокладываешь себе дорогу в этом мире — ни то, ни другое не было хорошо.

Конечно, пока у меня все выходило плохо.

Но у меня был план.

Я не знала, сколько лет ему, но чувствовала, что он явно старше Лонни, которому было двадцать пять.

Я бы дала Тони минимум двадцать шесть, максимум — тридцать.

А в двадцать три это было то же самое, как если бы мне было пятнадцать, а ему восемнадцать.

Или мне семнадцать, а ему двадцать.

Другими словами — целая пропасть.

В основном я все еще оставалась ребенком, независимо от того, что сама прокладывала себе жизненный путь (хотя и с трудом).

А он уже прошел через него.

Когда вам исполняется двадцать пять, значит, вы попадаете во взрослую зону, и разница в возрасте может быть какой угодно.

Но сейчас для него я все еще была ребенком.

Я покачнулась на пятках и снова посмотрела на его плечо.

— Нет, примерно пять лет назад.

— Целых пять?

Это прозвучало как поддразнивание, так что я решилась взглянуть на него, увидев, судя по блеску в его глазах, что так оно и было.

И это ужасно ему шло. Он выглядел потрясающе.

И все же, он задел меня за живое.

— Я собираюсь работать в розничной торговле, — сказала я, и его голова слегка дернулась от неожиданности, когда я сменила тему. Это не остановило меня, и я продолжила: — И буду пробиваться своим путем.

— Круто, — медленно произнес он. — А чем занимаешься сейчас?

— Работаю в «Сип энд Сейф».

Я произнесла это с гордостью, потому что это была работа. И мне за нее платили. Я проработала там (в кои-то веки в одном и том же месте) уже некоторое время. Я не опаздывала. Не отпрашивалась. Выполняла свою скучную и лакейскую работу, но это означало, что у меня есть чем заплатить за квартиру и еду на столе, а то и другое имело значение.

Но все равно я увидела, как он опустил глаза.

Именно так мои родители реагировали на то, что я работаю в круглосуточном магазине.

— На прошлой неделе от нас ушел менеджер, так что помощника менеджера повысят, а затем меня повысят до помощника менеджера, а я проработала там восемь месяцев. Это гарантия лояльности. Я задержусь ненадолго, получу опыт в управлении, смогу устроиться на работу в торговый центр и начать претворять свой план в жизнь.

— Хорошо иметь цели.

Это не было сказано пренебрежительно.

Но я все равно посчитала это пренебрежением.

— У меня был другой выбор — стать президентом, но политики всегда носят красное, а в красном я выгляжу дерьмово, — парировала я, готовясь ускользнуть от него, сказав «пока».

— Кэди, — позвал он, остановив меня прежде, чем я успела что-то сделать, и я снова посмотрела на него. — Я говорил совершенно серьезно. Хорошо иметь цели.