Все источники бездны - страница 37
— Нет, — покачала головой Лиза, — я пойду.
Дома — это все-таки дома. А тут ей места не было. Похоже, ей нигде больше не было места.
И опять, подходя к обшарпанной двери своей квартиры, Лиза ожидала неизвестно чего: что на плечо ей, пока она ковыряется в замке, опустится чья-то тяжелая рука; что дверь окажется открыта, и на нее глянут из тьмы пустой квартиры слепые глаза существа из давешнего кошмара.
Но дома все было тихо. Слишком тихо.
Какое-то время она стояла, положив пальцы на телефонную трубку. На душе у нее было муторно. Она попыталась вызвать в памяти Андрея — его лицо, насмешливую улыбку, прищуренные серые глаза; но черты лица расплывались, менялись — и вот в памяти не осталось уже ничего, кроме туманного силуэта.
Лиза вздохнула и, взглянув на подсунутый под телефон квадратик бумаги, набрала номер.
— Да, — раздался в трубке негромкий мужской голос.
— Стас? — сказала она неуверенно. — Не знаю, вы меня еще помните… Это Лиза.
— Да, — подтвердил он, — не так уж часто удается спасти от грязных насильников молодую красивую женщину.
— Я хотела вас поблагодарить, — сказала она. И замолчала, не зная, что добавить. «Зачем я вообще позвонила?» — спрашивала она себя.
На том конце провода он тоже молчал.
Потом сказал:
— Вам очень плохо?
— Что?
— Вам плохо. Иначе бы вы мне не позвонили.
Она вновь помолчала.
— Да, — призналась она наконец. — Мне очень плохо. И… мне страшно.
— Я сейчас приеду, — деловито сказал он.
— Нет-нет, — поспешно отозвалась она, — не надо… я просто…
— Понимаю, — сказал он, — вам просто захотелось услышать чей-то голос. Может быть, если сегодня вы слишком устали, я завтра вечером заеду за вами и мы пообедаем где-нибудь?
— Хорошо, — согласилась она и сама удивилась такой своей сговорчивости. — Только… где не слишком шикарно.
— Заметано, — ответил он, и по его голосу Лиза почувствовала, что он улыбается.
«Понял, что мне нечего надеть в приличный ресторан, — подумала она. — Что поделать! Я уже столько лет никуда не выходила — только в гости к тому же Сереге или к Варваре и… и все».
— Значит, я позвоню, — сказал он, — и чтоб к моему приезду вы были в лучшем виде!
Она уже хотела запротестовать, сказать, что передумала, но он успел положить трубку.
«Что я делаю, — промелькнуло у Лизы в голове. — Зачем?» Но она отлично понимала — зачем. Земля уходила у нее из-под ног, и ей необходимо было за что-то ухватиться. А память об Андрее уже не могла ее удержать — не было такого человека. О ком вспоминать? О безликой, изменчивой тени?
Свет здесь был зеленоватый и какой-то неправильный, муторный. Он лился из скрытого источника, освещая плавные изгибы стен, холодный блеск странных инструментов, разложенных на плоской поверхности. «Где я?» — подумала Лиза. Она понимала, что спит, но место ей приснилось очень уж поганое, и теперь она отчаянно старалась проснуться, чтобы выбраться отсюда, или усилием воли, как это бывает лишь во сне, перенестись в какой-нибудь другой пейзаж, поприятней. Но ничего не получалось. Она напряглась, пытаясь скинуть с себя путы сна, и тут поняла, что есть и другие путы — что-то мягкое, липкое охватывало ее запястья и щиколотки так, что она не могла пошевелиться. Раздался тихий низкий гул, и из потолка выдвинулся странный раструб, который стал медленно приближаться к ее лицу.
— Нет! — попыталась закричать Лиза.
И поняла, что не в состоянии крикнуть, — лицо у нее было стянуто какой-то плотной маской, не мешающей дышать, но не дающей открыть рот. Какая-то тень мелькнула там, за раструбом, — и ей показалось, что она узнала Андрея. Он стоял в углу, наблюдая за ней, и спокойно улыбался. Потом что-то случилось: то ли зеленоватый свет был тому виной, то ли зыбкий кошмар вконец овладел ею, но лицо его стало постепенно меняться — и вот это уже не Андрей, а некто чужой, незнакомый… и вообще… черты лица сгладились, пропали, остались одни лишь огромные глаза на белой плоской поверхности. И эти глаза наблюдали за ней… внимательно, неотступно. В них не было ни тепла, ни жалости. И это и было самое страшное.
— Нет! — вновь в ужасе попыталась крикнуть Лиза.