Всё начинается - страница 23

— Ей, Катюш! Идите сюда, Ваше Высочество!

— Ну и намешал ты каши… — заметила Настя.

Катерина подошла к кричавшему. Это был Марк.

— Чего тебе?

— Ваше Высочество Катерина, не сочтите за наглость, но благословите на служение Вам и армии! Ха-ха! Кать, нас взяли! — и он обнял Катю и, приподняв, стал кружить в воздухе. Настя, стоявшая здесь же, отвернулась, но потом, плюнув и решив не обижаться, побежала тоже обнимать Катю. Так бедная первокурсница была втянута в толпу празднующих. Хоть с трудом, но не великим, ее уговорили присоединиться к компании и остаться до конца праздника.

Вскоре прибежал задыхающийся Макс и, быстро разобравшись с упаковкой, поджег фитили. Он подошел к Лизе, обнял за талию и поцеловал в губы… И еще… Красные, желтые, зеленые искры сыпались с неба. Они образовывали разные фигуры: цветы, сердца, руны счастья, фигуры Девы Солнца и просто вспышки. Влюбленные пользовались моментом, одинокие вопили от восторга, а в окнах обоих замков виднелись фигуры: ученики выгладывали из них и тоже смотрели салют или…

— Опять светлые тусуются? С чего бы это? — поворчал наблюдавший из окна школы Тьмы Ричард.

— Вступают в ряды светлой армии! — Андрей только что пришел в спальню. У него на лице была улыбка.

А тем временем толпа опять всосалась в замок и разбушевалась в зале. И Катя в их числе. Кто же упустит такую вечеринку? Аня залезла на сцену к микрофону. Она красиво пела и не упускала моментов продемонстрировать талант и порадовать публику. Начались медленные танцы. Вскоре девушку сменил диск с песнями, а сама она кружилась со своим кавалером.

Одинокие воины сначала забили столики с едой, а потом, набравшись смелости, стали приглашать друг друга. Кто-то либо принес, либо создал светомузыку. Основной свет погасили, оставив только прожектора. Зал погрузился в полусумрачное состояние. Статистика поцелуев показала резкое повышение.

Катя сидела у одного из столиков и поглощала виноград. Ей не было скучно. Да и разве это возможно?! Здесь?! Тем более что ее уже заметили и вот парень для танца:

— Разрешите пригласить Вас на танец? — этого юношу Катя не знала, но неоднократно видела в коридорах. Поразмыслив немного и придя к выводу, что это изменой не будет, она согласилась. Как выяснилось, парень был из параллели Ани и Жени. Его звали Алексей, но он, как и многие другие сокращал до «Ал».

— Ты решил, в какое подразделение пойдешь?

— Ну конечно! В разведку. Гришка и Игорь считают, что она для девочек, но мне так не кажется.

— Гришка и Игорь твои одноклассники?

— Да. Нормальные такие ребята. В отличие от меня.

— Ты тоже нормальный! Не надо скромничать! — упрекнула его Катя.

— Ладно. Для тебя буду кем угодно!

Часы летели один за другим. В двенадцать Катя отпросилась спать. Именно отпросилась, так как отпускать ее не хотели. После медленных танцев пошла опять клубная музыка. Ребята веселились всю ночь напролет, а под утро им захотелось романтики: развели костер, благо зал это позволял — Калина знала, что дать! — и стали петь песни под гитару. Расходиться стали только часам к пяти. И то от того только, что разум уже вопил, о том, что надо поспать, хоть сердце и душа звали продолжать гулянку.

Будильник, зазвонивший в шесть, кинули об стену. В будильник, зазвонивший в шесть десять, кинули подушкой. Об будильник, зазвонивший в шесть двадцать, отшибли палец ноги, когда тот совершал удар. В итоге на завтрак ребята опоздали минут на пятнадцать. Когда они пришли в столовую, старшекурсники смотрели с пониманием, младшие с еще большей завистью, за исключением некоторых, не поступившие с отрешением, учителя со вниманием, оценивая способность работать.

Поев, ученики разбредались по классам. К обеду почти у каждого вступившего появилась привычка: смотреть, не посветлел ли кулон. Каждый стал сама доброта, спешил сделать больше добрых дел и всем помочь. Но, вскоре, поняв, что этим ничего не добьешься, они стали как раньше. Для просветления нужна служба армии. То, о чем им говорили, а добрые дела вообще обязан выполнять каждый. Только у вечно где-то пропадавшего Ваньки кулон посветлел. И причем сразу до пунцового, второго уровня! Но как ему это удалось, он не говорил.