Все правители Москвы. 1917–2017 - страница 38

Подпольные кружки, митинги, стачки – стремглав мчалось время, менялись города: Екатеринослав, Ростов-на-Дону, Москва, Николаев. В начале марта 1904 года после провала николаевской типографии, Виктор Ногин под фамилией Соколова снова оказывается в заключении.

Октябрьская амнистия 1905 года опять открыла ему дорогу домой. Он снова в Петербурге, работает во главе большевистской военной организации столичного комитета РСДРП(б).

Вот как он сам рассказывал в автобиографии о своей революционной деятельности: «В августе 1906 г. был членом Московского Комитета, сперва работал в Рогожском районе, а потом стал организатором партийной работы в профессиональных союзах, был избран председателем Московского Центрального Бюро союзов. Московской организацией был избран на Лондонский съезд партии, на котором был избран членом Центрального Комитета партии, в качестве такового был арестован 1 октября 1907 г. на объявленной конференции профсоюзов и присужден к 3 месяцам заключения, по отбытии которого был выслан из Москвы и поселился в Петербурге. В апреле 1908 г. нелегально прибыл в Москву и принимал участие в I Всероссийском Кооперативном съезде, на котором и был арестован. Просидев 4 месяца в тюрьме, был приговорен к ссылке в Тобольскую губернию, по прибытии в Березовский уезд через неделю бежал оттуда. В феврале 1909 г. был арестован на границе Финляндии и к лету 1909 г. возвращен в Березовский уезд в то же село, откуда через 4 дня вновь бежал.

С осени 1909 г. до мая 1910 г. работал как член ЦК, ездил в Париж и принимал участие в последнем пленуме Центрального Комитета, избранного на Лондонском съезде и 13 мая 1910 г. был арестован, через 4 месяца отправлен опять в Тобольскую губернию, на этот раз в г. Туринск, оттуда, также, бежал через несколько дней, поселился в Туле, где производил работу по восстановлению Центрального Комитета партии».

В Туле же его арестовали в очередной раз и отправили по этапу аж в славный город Верхоянск, носивший также имя – Окоянск.

…Его ссылка кончилась раньше – по царскому манифесту ему скостили целый год.

Но в Москве жить В.П. Ногину не позволили. Он обосновался на родине жены в Саратове, где стал издавать газету большевистского направления под загадочным названием «Наша газета». После ее закрытия вместе с И.И. Скворцовым-Степановым и М.С. Ольминским создал в Москве «Литературное общество» – по сути книгоиздательскую фирму.

Февральская революция сразу востребовала Виктора Павловича, как опытного организатора и народного вожака. Он участвует в создании Московского Совета рабочих депутатов, избирается членом его исполкома и товарищем председателя. Ногин решительно стоит за продолжение забастовки, «раскачавшей» ситуацию в Москве: «Имеем ли мы право заставить рабочих сложить оружие? Забастовка – единственное их оружие, – заявляет он на заседании Московского совета рабочих депутатов вечером 2 марта 1917 года. – Сложим оружие только тогда, когда мы будем точно знать, что созыв Учредительного собрания обеспечен». На следующий день Ногин ратует за такое разделение Москвы на районы, которое было бы обусловлено расположением в городе промышленных предприятий. Он содействует освобождению из московских тюрем политзаключенных, участвует в формировании московской милиции. И каждый день выступает на многочисленных московских митингах, на рабочих собраниях, в солдатских казармах.

С первых дней мирного развития революции начался сложный процесс «притирки» Московского Совета рабочих депутатов и демократически избранного Комитета Московских общественных организаций. Нетерпеливое давление масс и их радикально настроенных представителей, возникшее двоевластие мешали формированию демократически полноценного гражданского сотрудничества, создавали предпосылки острых противостояний в рамках городского организма и управляющих структур. Проявления враждебности к классово невоспринимаемым или искусственно отторгаемым ценностям, к разъяснениям ближайшего пути развития России, даже к самим носителям культуры, представителям новых властных органов и уж тем более к людям «бывшим», «цензовым», «буржуазным», располагавшим определенной материальной базой, постепенно только обострялись и углублялись. Общественный климат отравлялся нехватками продовольствия и товаров. Трудности гармонизации общественной жизни, по существу, никем не разрешались. Советы не могли сколько-нибудь существенно повлиять на улучшение снабжения населения всем необходимым. Переломный период был очень непрост для осмысления самыми, казалось бы, подготовленными в своем социальном секторе людьми. Вовлеченность в борьбу за захват власти Советами поглощала внимание многих из них. Как человек, исповедующий принципы здравого смысла, народной нравственности, В.П. Ногин был сторонником мирных действий, сопряженных с убеждением людей в правоте тех или иных общественно-политических устремлений. Но как истый большевик, он, разумеется, демонстрировал жесткий и рельефный стиль поведения, приверженность марксизму, как единственно верной теории и руководству к практическим действиям, непримиримость к «эксплуататорам», «оппортунистам», ко всему, что противостояло завоеванию власти Советами.