Все реки текут - 2 - страница 21

— Омар! Это жжет хуже виски! — отдышавшись, сказала она.

— Я говорил, госпожа, что может показаться необычным. Нужно пробовать очень осторожно. Это перец «чили», его у нас каждый день едят и всем нравится.

— Если без соуса, то вполне съедобно, осторожней с ним, — сказала Дели, показав на кувшин.

— Интересно. Я виски еще не пробовала, — сказала Мэг и чуть капнула из кувшинчика на мясо.

— Ну, какие твои годы. Это как бренди, только противнее, — ответила Дели. — Что же вы стоите, Омар? У нас все просто. Садитесь с нами.

— Нет, госпожа, я уже поел, — ответил Омар. Он так и простоял за спинами, словно безмолвное изваяние, поблескивая в полутьме белками глаз.

Под фонарем во множестве кружились ночные бабочки. Одна из них, кувыркаясь, упала Дели прямо в бокал с вином.

— О, это, наверное, гость, — сказала она.

— Какие гости в такое позднее время? — удивилась Мэг.

Дели лишь пожала плечами. Она подумала, что становится как тетя Эстер, начинает верить в приметы. Скоро уже и зеленое перестанет надевать, а в пятницу не будет выходить из каюты.

— Гордон, ты расскажешь что-нибудь интересное? Чем ты сегодня занимался? — спросила Дели.

— Ничем. Рисовал немного, — ответил Гордон с набитым ртом.

— Я бы с удовольствием взглянула.

— Да? Хорошо. Сейчас. — Гордон быстро выскочил из-за стола и тут же вернулся с альбомом и блокнотом.

Дели отодвинула тарелку и принялась листать, одобрительно качая головой. Временами она мизинцем водила по листу бумаги, растирая уголь и делая линии рисунка более мягкими.

— По-моему, неплохо. Почему бы тебе не поступить в художественное училище при Национальной галерее, где училась я?

Гордон, жуя, пожал плечами.

— Не надо ему поступать. Он лентяй. Пусть работает на пароходе, — сказал Бренни.

— Кочегаром, — с иронией согласился Гордон.

— А почему нет? Помогали же вы всегда отцу и мне на погрузке и разгрузке баржи, — сказала Дели, возвращая рисунки. — Очень неплохо. Мне понравилось.

— У тебя все равно лучше, — пробурчал Гордон.

— Может быть, когда-то у меня и получалось получше, но я так давно не писала, что сейчас уже совсем забыла, как это делается, — внезапно смутилась Дели. Она почувствовала нечто похожее на зависть в словах Гордона. — Гордон, ты действительно считаешь, что у меня были неплохие работы? — спросила Дели и почувствовала знакомое внутреннее волнение в ожидании похвалы.

— Ма, ты же знаешь, что замечательно рисуешь, — вмешалась Мэг. — Как ты замечательно расписала салфетки для тети Мелвилл.

Мэг закусила губу. Сказав про салфетки, она тут же снова вспомнила про. Гарри, и это причинило ей боль.

— Если бы ты не умела рисовать, то твои картины не висели бы в Национальной галерее, — сказал Гордон.

— Ну, раз вы так оба говорите, то… Я снова примусь рисовать! Шкафчик с красками открыт, вы выросли, и я свободна. Да здравствует свобода, — сказала Дели, поднимая бокал с бабочкой и вынимая ее оттуда вилкой.

— Давай налью в другой, — сказал Бренни, забирая у нее бокал, на стенке которого прилипла ночная бабочка, и налил вина в другой бокал. Он налил вина и себе и, подняв свой бокал, сказал: — За свободу.

Дели почувствовала в голосе Бренни какую-то иронию, словно он хотел сказать: «за свободу, которую тебе дала смерть отца». Она опустила бокал.

— Может быть, мне стоит подумать о персональной выставке? Последней уже. Допустим, в Аделаиде или снова в Мельбурне. Кстати, возможно неплохо заработать, если поднять плату за вход. Правда, не знаю, интересует ли еще кого австралийская живопись… — Она говорила, словно хотела оправдаться за свои неловкие слова о свободе.

— Безусловно интересует! — чересчур оживленно воскликнула Мэг. — Я — за выставку. А кто — против? — оглядела она сидящих за столом.

— Да все — за. Зачем кого-то спрашивать? — сказал Гордон.

— Мэг. Я завтра не поеду в город, — тихо сказала Дели, она словно извинялась перед дочерью.

— Я так и думала, ма… Ничего, мы сами купим костюм… для него и отвезем туда, — быстро согласилась Мэг.

— Спасибо, Мэг. Алекс, а ты не хочешь съездить в город? Почему ты такой грустный? — улыбнулась Дели.

— Я не грустный, — серьезно ответил Алекс. — Я думаю.