Всё вернётся - страница 53
— Доброе утро, сэр. Это ваша лошадь? Великолепное животное. Немного испугался. Но сейчас он в порядке.
— Том… — хрипло произнес Мартин, у него дрожал голос, в глазах стояли слезы, а сердце сжималось от мучительной тоски.
Почтительное уважение исчезло с лица мужчины. Он гордо вскинул голову и сразу стал казаться выше. Мартину показалось, что в его глазах сверкнула острая тоска.
— Стало быть, ты знаешь? — мягко сказал Том.
Мартин молча кивнул, и по его щеке покатилась одинокая слеза.
Мужчины бросились друг к другу, крепко обнялись и стояли так несколько секунд. Когда они, наконец, разжали объятия, Мартин увидел на глазах отца слезы.
— Отец! — задыхаясь от нахлынувших эмоций, воскликнул он. В горле стоял ком, мешавший Мартину справиться с радостным волнением. К Эдварду он никогда не испытывал таких чувств. — Ты вернулся!
— Я не хотел, чтобы ты видел меня.
— А я рад, что это случилось, — искренне ответил Мартин.
— Я тоже, хотя это может вызвать проблемы. По правде, я приехал увидеться с твоей матерью, пока она жива. После этого я опять исчезну.
— Почему?! — воскликнул Мартин, не желая терять его.
— Ты знаешь, сынок, почему.
— Я хочу лучше узнать тебя…
— Узнаешь. Всему свое время. Как думаешь, она примет меня?
Мартин улыбнулся.
— С распростертыми объятиями. Она все еще любит тебя, — мягко сказал он.
Том печально улыбнулся.
— Я думал об этом. Она говорила, что я дикий бродяга, но я-то знал… Любовь ни с чем не спутаешь. Все остальное перестает существовать.
— Но… если ты знал, почему ушел от нее?
— Потому что она так хотела, — тихо ответил Том. — А я был готов выполнить любое ее желание. Это была самая тяжелая минута в моей жизни, — добавил он, — когда я вынужден был бросить женщину, которую любил больше жизни, и ребенка, еще не родившегося.
Том осторожно провел рукой по лицу и груди Мартина, словно пытаясь убедить себя, что это его сын и они, наконец, нашли друг друга. Мартин схватил его руку и сжал ее. Отец и сын улыбнулись, немного смутившись своих сильных эмоций.
— Ты индеец, — сказал Мартин.
— Ты не стесняешься этого?
— Меня интересуешь ты, а не твоя кровь. Том улыбнулся.
— Ты похож на меня. В тебе тоже есть страсть и необузданность. Я вижу огонь в глубине твоих глаз.
— Я уже лучше понимаю себя, — медленно произнес Мартин. — Теперь я знаю, почему мне необходимо ощущение свободы. Почему я ненавижу рутину.
— А, все мы имели крылья! Только индейцы помнят, что это такое — летать, — с улыбкой сказал Том.
Мартин подумал, что ему известен кое-кто, кто и сейчас умеет летать, умеет удивляться окружающему миру и наслаждаться каждым мгновением жизни. Это был маленький Томми.
— У меня есть сын, твой внук, его назвали в честь тебя. Очень свободолюбивый ребенок, — радостно сказал Мартин. — Я хочу, чтобы вы обязательно познакомились.
— Я видел его. Отличный парень. И о тебе, Мартин, я слышал только хорошее. — Том ухмыльнулся, увидев вопросительный взгляд сына. — Я умею быть незаметным. Сидел в салуне, нахлобучив на глаза шляпу и подняв воротник, и слушал разговоры. Ты сделал здесь много полезного, и я горжусь тобой. Живи и будь счастлив. Жизнь у нас всего одна.
— Я знаю! — горячо воскликнул Мартин. — Мама говорит то же самое. Я хочу быть самим собой и добиваться того, чего хочу.
Рената смотрела, как Мартин и его родной отец снова обнялись. В ее лице не было ни кровинки.
Что он имел в виду, сказав, что будет добиваться, чего он хочет? — подумала она, ощутив болезненные удары сердца.
— О моем существовании нельзя даже говорить, — с легким осуждением сказал Том.
— Так было до недавнего времени. Но теперь, умирая, она хочет снять этот грех со своей души, — сказал Мартин. — Сначала я не поверил, что Эдвард мой неродной отец. Она показала мне твою фотографию, которую носит в медальоне, и я понял, что она сказала правду. Мне кажется, чтобы я ощущал это всю мою жизнь.
Том выглядел довольным.
— Моя карточка, — с нежностью сказал он. — Отведи меня к ней и не бойся, никто меня не увидит. Мы слишком похожи с тобой, поэтому все сразу поймут, что ты не сын Эдварда. Ты ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал, что ты незаконный наследник?