Всем смертям назло - страница 71

Ребята захохотали.

Я живо представила себе, хоть и не видела сейчас, маленького круглого Стрепетова в зеленой маскировочной одежде, — он и правда немного походил на помятый пыльный куст при дороге.

Дальнейшего я не расслышала и уловила только заключительную фразу Миреева:

— Фашиста насмерть бить надо. А если не насмерть, он очнется и тебя убьет.

— А злой ты, сержант, на фрица, мабуть он и в твою хату беду привел. — Это сказал Дымко, я узнала его по голосу.

— Нет, — серьезно ответил Миреев, — до моей хаты далеко, он не дойдет. Я за твою злой.

Около полуночи я с ординарцем пошла провожать нашу группу. Мы шли по тому пути, который Миреев давеча показал на карте.

Кто хоть раз в ту лихую годину ступал ногой на захваченную врагом родную землю, тот на всю жизнь запомнил сложное чувство смятения, боли, ненависти и надежды, которое охватывает тебя, едва перейдешь невидимую границу, необозначенный рубеж..

Все кругом нас казалось неверным, зыбким, враждебным.

Ветра не было, а шумы и шорох в траве, в листве точно двигались за нами по пятам.

Луны тоже не было, а неясное мерцание, разлитое вокруг, грозило выдать, обнаружить, предать...

Когда дошли до небольшого ручья, Миреев тихо бросил:

— Отсюда поползем.

— Ну, смотри, Миреев, — обратилась я к нему на прощание, — чтобы все в порядке...

— Я отвечаю, товарищ капитан, — сказал Миреев.

И снова его слова внушали доверие и звучало в них больше, чем было сказано.

Он вернулся через сутки, но еще утром заработала рация группы: передавались результаты наблюдения за движением противника по дороге.

Ночь застала нас в пути в штаб дивизии. За нами на тачанке ехали Миреев и два бойца, посланные комбатом в соединение. Беспокоящий огонь немецкой артиллерии заставил нас укрыться в старом, заброшенном блиндаже.

— А Миреев где? — спросил майор, посветив электрическим фонариком и оглядевшись.

— А он наверху остался, — сказал один из бойцов.

— Ему что ж, приглашение особое надо?! Зови его сюда, а то неровен час...

В открывшуюся дверь ворвался шум канонады и резкий запах пороха.

Спать не хотелось. Закурили.

Наш майор был хорошо настроен: первые результаты разведки радовали.

— Мы тебя в офицерскую школу пошлем, — внезапно обратился он к Мирееву.

— Посылали, — вмешалась я. — Мне комбат говорил: Миреев не хочет. После войны домой собирается.

— Да ты что? — удивился майор. — В офицерскую школу не хочешь? Чего же ты тогда хочешь?

— Хлопок растить буду, товарищ майор. Такое мое занятие в жизни.

— Хм... — проворчал майор, — хлопок, может, и без тебя произрастет. А к нашему делу у тебя склонность, понимаешь, талант, может быть.

— Я насчет хлопка еще больший талант имею, — возразил Миреев.

— Не знаю, какой ты мастер на полях, а вот в нашем солдатском деле ты хорош.

Миреев помолчал, потом вдруг спросил:

— Могу задать товарищам командирам вопрос? Вы, верно, и на других фронтах бывали?

Да, конечно. Майор был на Западном, на Карельском, я — на Юго-Западном, на Калининском...

— Так... — Было слышно, как Миреев придвинулся ближе к нам. —А не встречали такой нации — каракалпаков?.. Бойцов, может, или офицеров?

— Ну, как же, — сказал майор, — у меня ординарец из Нукуса был, славный парень. Под Белым меня из огня вытащил. Потом в разведке у меня еще в полку два друга служили: один под Ельней геройски пал, другой где сейчас, не знаю, потерял из виду. Еще знал в политотделе армии инструктора, я ему орден вручал.

— Так... — повторил Миреев, — А звать их как?

Майор припомнил и фамилии.

Молчание воцарилось в блиндаже. Миреев сидел со мной рядом, и я слышала, как он что-то шептал про себя. Мне показалось, что он повторяет названные майором имена.

— А вам зачем это? — спросила я.

— Я сам каракалпак, — ответил он просто.

К утру мы были у себя в дивизии. До отъезда Миреева в батальон я видела его, и как-то мы провели с ним свободный часок в задушевной беседе. Он достал из кармана письма от домашних, с этого обычно и начинается солдатская дружба, и перевел мне их.

Рация нашей группы работала исправно. Наши люди разведали движение противника на шоссе и обнаружили пункты скопления техники. Пора было им возвратиться. Внезапно связь оборвалась. Мы ждали сутки: никто не возвратился.