Всемирная история в десяти томах. Том 1 - страница 42
Нынешний глубочайший социально-экономический и духовный кризис, разворачивающийся в глобальном масштабе, актуализирует проблему цивилизационной специфики России, особенностей духовного склада народа, нравственных ценностей и исторических традиций, а также модели ее развития, ее философии хозяйства.
Россия – самобытный тип цивилизации, рассмотрение которой целесообразно начать с ценностно-религиозных установок общества. Особую роль при таком подходе справедливо отводят православию, что имеет под собой целый ряд исторических оправданий: из 708 дошедших до нас рукописей XI–XIV вв. только 20 были светского содержания. По мнению П. А. Сорокина, основные черты русского сознания и все компоненты русской культуры и социальной организации представляли собой идеологическое, поведенческое и материальное воплощение установок православия с конца IX до XVIII вв. Православие в течение многих веков истории российского общества играло роль гораздо более значительную, чем любая иная конфессия.
Итак, духовной основой России было православное христианство. Рациональность в православии имеет вторично – вспомогательный характер, выступает как вынужденное средство толкования христианских истин и свободного, особого богословского мнения. Не случайно принятие веры в православии – таинство, иррациональное поведенчество, а не умствование. Его истина не в отвлеченных понятиях, а в живой духовной жизни верующего человека в церкви Христовой со всеми обновляющими его таинствами и дарами Божией Благодати. В этом духовная высота православного христианства, утерянная приземленной Западной Европой. С. Франк следующим образом охарактеризовал суть православия: "…в России великая духовная энергия, почерпаемая из безмерной сокровищницы православной веры, шла едва ли не целиком в глубь религиозного развития духа, почти не определяя эмпирическую периферию жизни; во всяком случае, она не определила собой общественно-правового уклада русской жизни, не воспитала веры в какие либо, освещенные ею принципы гражданских и государственных отношений".
Духовная жизнь России развивалась таким образом, что она избежала рациональности, она не знала ни Реформации, ни Просвещения. Последнее было воспринято лишь незначительной частью дворянской элиты и осуществлялось "не столько как рационализация и крен разума, сколько как вера в разум и культ рационального".[61]
Характерная для православной России ценность – соборность, находясь между двумя культурными полюсами – Западным и Восточным – и впитывая их, Россия объединила восточное подчинение индивида родовому клану, общине и западный индивидуализм, уважительное отношение к личности. С. Трубецкой, развивая идеи А. С. Хомякова и И. В. Киреевского, выдвинул положение о "соборной природе сознания", а его известная формула гласит: мы, люди, во всех актах (теоретического и морального характера) "держим внутри себя сбор со всеми". В православии понятие "соборный" раскрывает возможность соединения людей на основе духовной общности. Она есть следствие, итог свободного человеческого начала "свободы воли человека" и божественного начала «благодати». В «соборности» присутствовали также активная сторона совместного взаимодействия – основа земской жизни, соседской взаимопомощи, а порой и местного самоуправления. До революции 1917 г. обе стороны «внизу» переплетались в русской общине – и они своеобразно согласовывались с самодержавием «наверху»: вера в царя батюшку сопровождалась неприязнью к опосредующему звену между ним и крестьянским «миром» (к царским слугам). Большевики заменили общину колхозом и трудовым коллективом, предприятия бесправными, но создававшими у работника ощущение коллективной защищенности.
В начале 20-го века С. Н. Булгаков в сборнике «От марксизма к идеализму» ставит вопрос актуальный особенно сегодня: «5 чем современное сознание нуждается больше всего, какова духовная жажда современного человечества!», – и отвечает на него вполне определенно: «Оно жаждет более всего того что составляет основное начало всей философии Соловьева, ее альфу и омегу, – положительного всеединства»