Всеволод Бобров - страница 20

А Всеволод брата не уговаривал.

Всеволод знал всё...

Мирные, торжественные залпы с самой высокой и почётной точки столицы — с Ленинских гор — много лет подряд зенитчики производили под руководством капитана артиллерии Владимира Боброва, начальника артвооружения одного из подразделений ПВО.

Последний праздничный салют с Ленинских гор Владимир Бобров провёл в 1954 году, когда его младший брат Всеволод Бобров достиг зенита славы: команда СССР, дебютировав в чемпионате мира по хоккею с шайбой, стала чемпионом мира, а её капитан Всеволод Бобров был признан лучшим нападающим турнира».

Успехи Всеволода на зарубежных аренах были впереди, предстоял дебют на хоккейном поле перед московскими зрителями.

В хоккее с мячом выступления Всеволода Боброва на высшем уровне ограничились всего двумя сезонами. После окончания футбольного первенства столицы 1944 года он был отозван из команды авиаучилища в ЦДКА. Там и провёл эти два зимних сезона.

Анатолий Салуцкий живописал: «Появившись в составе команды ЦДКА в начале зимы 1945 года, Всеволод поразил даже видавших виды армейцев. Тренировалась команда в парке у площади Коммуны, где каток заливали на месте теннисных кортов, — теперь примерно на этом месте построен Музей Вооружённых сил. И когда Бобров в первой же двусторонней игре подхватил мяч, когда он без разбега, словно пущенный из катапульты, сразу набрал высокую скорость и стал одного за другим обводить противников, многие буквально ахнули. Всеволод с лёгкостью перекидывал клюшку из руки в руку, прикрывал мяч корпусом, и защитники не могли справиться с ним. Играющий тренер ЦДКА Павел Коротков, на собственной шкуре испытавший неудержимость бобровского дриблинга, был изумлён, и уже самая первая тренировочная игра бесповоротно решила вопрос о том, что новичок Бобров должен выступать за основной состав».

Хоккей с мячом (применительно к той поре уместнее называть его просто хоккеем, поскольку о заморском конкуренте и речи не было) был очень популярен. За схожесть строя игры — одинаковые размеры поля, число игроков — 11, во многом такие же правила, тактические принципы, деление игроков по амплуа — его совсем не случайно именовали «зимним футболом».

Тем не менее русский хоккей пребывал в положении пасынка. Если в футболе в предвоенные годы уже проводились двухкруговые чемпионаты страны с разъездами, то в хоккее в «бобровские» годы главным соревнованием был розыгрыш Кубка страны. Кубковая система (проигравший выбывает) предусматривала подключение сильнейших команд начиная с 1/8 финала, а это означало, что даже финалисты проводили в этом скоротечном турнире всего четыре матча. К тому же часть из них игралась на полях соперников — в других городах.

Где же болельщики могли наблюдать за игрой своих любимцев? Календарь зимних сезонов заполнялся встречами в чемпионате и розыгрыше Кубка Москвы. В те времена «команды мастеров» (так многие годы именовались звёзды всесоюзных турниров) регулярно участвовали в городских соревнованиях.

Ведущими командами являлись столичные «Динамо», ЦДКА, «Крылья Советов» и ленинградское «Динамо». В московском «Динамо» блистали Михаил Якушин, Василий Трофимов, Всеволод Блинков, Сергей Соловьёв, Николай Медведев. В «Крыльях Советов» выделялись Владимир Егоров, Иван Новиков и Зденек Зигмунд. В ленинградском «Динамо» на первых ролях были Валентин и Виктор Фёдоровы, Анатолий Викторов. Из армейцев преуспевали в «зимнем футболе» Александр Виноградов, Евгений Бабич, Владимир Никаноров.

Но самой яркой звездой двух сезонов — ещё военного 1945-го и первого послевоенного — стал Всеволод Бобров. Вот каким он запомнился популярному телекомментатору Николаю Озерову: «Такое надо было видеть. На сумасшедшей скорости рейд с мячом от ворот до ворот, в течение которого никто не мог остановить его. Помню смех на трибунах — это был уникальный, поистине цирковой номер, когда игроки, казалось, отскакивали от мчавшейся ракеты».

Партнёр Боброва по ЦДКА Валентин Николаев высказался так: «Я считаю, что лучше Боброва в русском хоккее не было никого. Мы вместе играли: я — на правом краю, он — на левом. Против него никто не мог играть. Бил одинаково с обеих рук, катался прекрасно».