Вспоминаем по команде — раз, два, три! (без илл.) - страница 2

Однако Пьер Нора и иже с ним утверждают, что общественное значение исторической памяти их мало интересует. Стремясь убедить окружающих в своей абсолютной политической неангажированности, они демонстративно концентрируются на памяти как таковой, памяти как феномене. Свою статью Нора начинает с утверждения: «Мы живем в эпоху всемирного торжества памяти». Что это означает? Автор не даёт никакого определения понятия «память», хотя читателю, бесспорно, было бы интересно выяснить, в эпоху всемирного торжества чего он живёт. Пьер Нора не любит давать чётких определений, это вообще не принято у «современных гуманитариев». Следование принципам науки считается моветоном в нынешнем «учёном» сообществе. Вместо этого Нора, как средневековый богослов, познающий сущность бога, апофатически определяет её через растождествление с другими понятиями, например, с историей: «Память помещает воспоминание в священное, история его оттуда изгоняет, делая его прозаическим… Память укоренена в конкретном, в пространстве, жесте, образе и объекте. История не прикреплена ни к чему, кроме временных протяженностей, эволюции и отношений вещей[7]». Понятно? Зато как красиво! Ничуть не более внятен другой исследователь памяти, продолжателем дела которого называют Нора, — Морис Хальбвакс, ведущий бесконечные высокохудожественные разговоры, больше напоминающие романы Пруста, чем научные труды. Не стоит надеяться отыскать у него определение памяти. Вместо определения объекта исследования он предпочитает заниматься описаниями. Например, в работе «Коллективная и историческая память»[8], он легко смешивает понятия «память» и «знание», называя последнее «коллективной памятью».

Философский словарь даёт нам следующее определение: «Память — способность организма сохранять и воспроизводить информацию о внешнем мире и о своём внутреннем состоянии для дальнейшего её использования в процессе жизнедеятельности»[9]. Это что же выходит, Нора своей статьей хочет сказать, что мы живём в эпоху торжества функции организма? Конечно, нет. Автор имеет в виду нечто другое, но, не давая точных формулировок, оставляет за собой пространство для маневра в случае критики.

Далее автор перечисляет признаки этого грандиозного торжества неизвестно чего: «критика официальных версий истории и возвращение на поверхность вытесненных составляющих исторического процесса; восстановление следов уничтоженного или отнятого прошлого; культ корней (roots) и развитие генеалогических изысканий; бурное развитие всяческих мемориальных мероприятий; юридическое сведение счетов с прошлым; рост числа разнообразнейших музеев; повышенная чувствительность к сбору архивов и к открытию доступа к ним; возобновившаяся привязанность к “наследию” — тому, что в англоязычном мире называется “heritage”, а во Франции — “patrimoine”».

На первый взгляд может показаться, что в лексиконе Нора «память» обозначает «интерес к прошлому». Но если присмотреться внимательнее к предложенному списку и продраться сквозь сумбур формулировок, то мы увидим, что автор описывает элементы процесса переписывания истории после крушения Восточного блока, победы неоконсерваторов в странах «первого мира» и правых режимов в бывших странах Восточного блока. Эти печальные, но закономерные события получили в публицистике определение «новое средневековье». К ним относятся «критика официальных (позитивистских) версий истории» и «восстановление следов уничтоженного или отнятого прошлого», «культ корней», под прикрытием которого во Франции, в частности, происходил подъем Национального фронта Ле Пена, эксплуатировавшего тему дореволюционной Франции и Жанны д’Арк, а теперь, например, происходит клерикализация образования в России. Более того, все эти процессы напрямую связаны с реабилитацией фашизма и фашистского коллаборационизма.

Так, в 1999 году на федеральных выборах в Австрии 27 % получила Австрийская партия свободы (Freiheitliche Partei Österreichs) под руководством матерого фашиста Йорга Хайдера. С тех пор в правительстве Австрии различные комбинации и альянсы ультраправых стабильно занимают 20—27 %. Неонацистская партия «Золотая заря» на парламентских выборах 17 июня 2012 года получила 6,93 % голосов, заняв 18 мест в парламенте Греции. Стоит отметить, что и лидер «Золотой зари» Николаос Михалолиакос, и Хайдер начинали политическую карьеру с публичных восхвалений Гитлера