Вспоминая один разговор о сбитых - страница 3

А теперь обратимся к подсчетам сбитых самолетов в советской авиации. Для этого обратимся к воспоминаниям советских летчиков -фронтовиков:

- Сбитые самолеты засчитывались так: я, прилетев с задания, докладывал, что в таком-то районе сбил такой-то тип самолета; туда оправлялся представитель, который должен был привезти подтверждение от наземных войск, что действительно такой тип самолета там упал. И лишь после этого тебе засчитывали сбитый самолет. А если самолет падал на вражеской территории, все было сложнее. Чаще всего не засчитывали. В некоторых случаях, когда территорию освобождали, еще можно было привезти подтверждение. А без подтверждения не засчитывали. (Напротив, у немцев все было иначе. В отличие от пилотов пилоты люфтваффе, действовавших над территорией своих войск, "свободные охотники", залетающие глубоко в тыл противника, увеличивали свои счета невероятными темпами. Все их победы подтверждались, по большей части, собственными ведомыми, - К.А.) Даже в конце войны, когда у нас стояли фотокинопулеметы, все равно требовалось подтверждение наземных войск. Вообще я редко видел, как падают сбитые мной самолеты - только если загорался или терял управление. Сейчас часто спрашивают, были ли приписки к личным счетам. Трудно сказать. Могли быть ошибочные приписки. Умышленно, по-моему, нет. Конечно, летая парой, теоретически можно было договориться приписать сбитие, но, если б об этом узнали, житья таким летчикам не было бы. Потерять честь легко, а вот восстановить почти невозможно.

- В общем, так. Прилетаешь на аэродром и докладываешь командованию полка, что вели воздушный бой в таком-то районе, сбил один самолет противника, который упал там-то. Если это на нашей территории, то от войск, расположенных в этом районе, должно прийти подтверждение, а если у немцев, то должны партизаны подтвердить или экипажи самолетов, которые мы сопровождали, или летчики, с которыми делали вылет. Мне кажется, что приписок в боевых счетах не было. Это было не принято. Все ж на виду! Что значит сбил в группе? Поначалу было так: я атакую, сбиваю, но ведь ведомый меня прикрывает. Я пишу, что мы сбили в группе. Кто тогда считал? Все равно, тысячу-две в шапку кладут.

- Это очень сложный вопрос. Я вам говорил, что, сколько я ни сбивал, практически никогда не было возможности до конца досмотреть, упал враг или нет. Надо было смотреть за теми, кто в воздухе остался, чтобы тебя не сбили, или за теми, кого ты прикрываешь. Я просто докладывал, что я стрелял. А сбил или нет - это уже ведомые говорят, им было виднее. С их слов говоришь, куда именно враг упал. Туда посылают человека. И если кто-то там из пехотинцев дает подтверждение, то самолет тебе засчитывают.

Конечно, самолет, упавший на немецкой территории, засчитывать таким способом не было возможности. Здесь уже верили словам летчиков. И то у нас был командиром корпуса Головня, так его прозвали Фомой неверующим. Базанов сбил три самолета в одном бою. Головня говорит: "Не верю". Мол, раз сбил над территорией противника, то как угодно можно сказать. Но Базанов не сдается: "Полетели, я вам покажу, где упали". И вот они полетели, Головня увидел, тогда только засчитали.

Знаете... Вообще я сбил больше, чем записано. Но это знаете как? Приходит лётчик, зелёный, день летает. Два летает. Неделю летает. Становится жалко его. И вот, два сбил, один ему отдаёшь. По моим подсчётам, 33 самолёта у меня, около того. Но - что записали, то записали. Не вырубишь топором.

- Были ли случаи приписки сбитых самолетов?

Я знаю про такие случаи. Но имя его не назову. Были... У меня есть фото одного Героя, так я все материалы в музей обороны Ленинграда отнес, а его фотокарточку оставил - стыдно нести...

Но и наоборот были. Ведь как записывали? Например, я считаю, что сбил восемь штук. А мне записали три. А потому, что уже приказ был: надо, что бы подтвердили, партизаны, например, и все такое...

Ну, сбил 8 штук, а поди докажи. Ну, слава Богу, что записали мне из восьми хоть три. И то хорошо - дали Орден Боевого Красного Знамени.