Вспышка. Книга 1 - страница 44

стр.

– Мне нельзя больше терять ни минуты! – воскликнула она. – Должно быть, цветы из Крыма уже доставили, и мне надо проследить за праздничным убранством. Да, я уверена, что среди них есть камелии. Я скажу, чтобы один букет отнесли в театр. – Графиня быстро обняла Сенду, прижав ее к своей пахнущей сиренью груди, и торопливо заковыляла к выходу. У самой двери она обернулась: – Ля-ля-ля! – пропела она и, помахав им рукой и послав воздушный поцелуй, закрыла за собой дверь.

Мадам Ламот облегченно вздохнула, а Сенда невольно улыбнулась. Графиня могла бы не рассказывать ей о своем положении; она сделала это для того, чтобы Сенда могла побороть свою стеснительность. Сенда про себя поблагодарила ее. Она была такой бесхитростной, очаровательной и честной женщиной, что целиком и полностью завоевала симпатию Сенды.

Мадам Ламот, напротив, была явно недовольна этим вынужденным перерывом. Как только дверь закрылась, она повернулась к Сенде и громко хлопнула в ладоши.

– Пора. Мы и так потеряли много драгоценного времени. Теперь нам надо снять с вас мерки… мадам… мадмуазель?

– Я – вдова.

– Значит, мадам. Разденьтесь. – Аристократические брови мадам Ламот повелительно изогнулись дугой, показывая, что Сенде лучше не мешкать.


Девять часов спустя Сенда критически разглядывала свое отражение в четырех высоких зеркалах, закрепленных в подвижных рамах с вычурной резьбой. Мадам Ламот стояла в стороне, чопорно сложив на груди руки с почти довольным выражением на лице, отчего ее обычно бесстрастные черты казались мягче. Рядом с ней застыли две ученицы, с широко раскрытыми от изумления ртами.

– Это… я? – недоверчиво спросила Сенда, на несколько секунд отведя глаза от отражения в зеркале и взглянув в сторону мадам Ламот.

Портниха кивнула головой.

– Да. Это точно вы.

– Боже мой. Я… я не знаю, что сказать. – Сенда вновь поглядела в стоящее перед ней зеркало и покачала головой. – Я выгляжу…

– Сногсшибательно? – мягко подсказала мадам Ламот.

Сенда молча кивнула головой, боясь словами разрушить волшебство. От всех этих примерок и булавок она чувствовала себя неловко, и эту неловкость еще больше усиливали три пары оценивающих глаз, но все равно не могла оторваться от зеркала. Она нерешительно повернулась и посмотрела на себя со спины. Юбка шуршала и шелестела при каждом ее движении, как если бы жила своей жизнью. Ей с трудом верилось, что это восхитительное видение, повторяющее каждый жест, – ее собственное отражение. Она была…

Неужели это возможно? Неужели это невероятно утонченное создание действительно она сама?

Поборов смущение, вызванное всеобщим восхищением, Сенда признала, что молодая женщина, чье отражение она видела во всех этих зеркалах – может быть, это волшебные зеркала? – и правда выглядела утонченной, аристократически надменной, и в то же время не лишенной какой-то невинной уязвимости. Бледная пепельно-розовая тафта оттеняла естественный цвет лица, который под любопытными взглядами стал еще розовее. Элегантный лиф с низким вырезом красиво облегал грудь и оставлял открытыми плечи. Приподнятые вверх груди казались двумя совершенными сферами, больше и выше, чем, она знала, они были в действительности. Пышные короткие рукава, эдакое дымчатое дополнение, едва касающееся тела чуть ниже плеч, напоминали нежные эполеты из тафты. Сенда любовалась своей тончайшей талией. Чуть выше левого бедра была приколота шелковая камелия, точно такая же, как на правом плече, создавая эффект восхитительной гармонии. По низу расклешенной юбки мадам Ламот расположила камелии из бледного шелка. Подобранные в тон высокие бархатные перчатки, доходящие до середины рук, прекрасно дополняли наряд.

Теперь уж она окончательно уверилась, что мадам Ламот в самом деле обладает дьявольской, потусторонней силой.

Сенда покачала бедрами из стороны в сторону, ощущая не только необъяснимое душевное волнение, но и прилив радостного возбуждения. Затем, повинуясь внезапному порыву, она сделала пируэт, приподнявшись на носках своих туфелек, появившихся благодаря волшебству мадам Ламот. И тафта замерцала и заволновалась вокруг ее ног.