Вспышки Золота - страница 11

Подняв меня на ноги, он не отпустил мою руку и продолжил ее держать. Казалось, с каждым шагом в сторону старшей школы идти становилось все легче и легче. Резкие контрасты окружающего пейзажа стали более размытыми, и мне вспомнилась фраза «парить в облаках». Неужели и другие увлеченные люди видели мир таким же нечетким?

Мы дошли до школы и я обнаружила, что не могу отпустить руку Келсона, пока он сам не отпустил мою.

— Увидимся позже, — сказал он. Когда я не шелохнулась, он ухмыльнулся и сделал взмах рукой. Я зашагала прочь. — Думай обо мне, — бросил он мне вслед, и внезапно я только и могла думать, что о Келсоне — о темных волосах Келсона, о голубых глазах Келсона и о его улыбке.

Остаток дня был будто размытое пятно, в центре которого был Келсон. Единственное просветление случилось на уроке искусства. Вместо того, чтобы закончить череп, над которым мы работали, учитель сказал, что мы можем рисовать все, что придет в голову, даже если это полная ерунда. Меня охватило возбуждение и я начала рисовать что-то по частям, еще не зная, что это будет. По мере того, как я рисовала, туман, который приходил и уходил из моего сознания весь день, начал растворяться. Я увидела золотые линии на краю бумаги, и мир стал выглядеть отчетливее.

Когда прозвенел звонок, я поняла, что так сосредоточилась на мелких деталях своего рисунка, что даже не заметила, что именно я рисовала. Опустив глаза, я увидела Келсона, только это был не тот Келсон, которого я знала. Этот человек был намного старше. Хотя его черты были не менее привлекательными, его кожа была темнее, делая его льдисто-голубые глаза еще более выразительными. Они сияли холодностью и жестокостью. Я быстро перевела взгляд на его рот, только чтобы увидеть пародию на победную улыбку, которую я так часто наблюдала исподтишка. Сейчас эта улыбка выглядела скорее гротескной, чем очаровательной. Это был первый раз, когда рисуя, я больше сосредоточилась на золотистых гранях в своих мыслях, чем на самой бумаге. От результата у меня по коже побежали мурашки. Я сунула лист в папку с рисунками и поспешила уйти. Мои мысли, которые были в лучшем случае вялыми, теперь текли, как ртуть.

Я подбежала к шкафчику, сунула в рюкзак домашку и скомкала бумагу в мятый шар. Мне просто хотелось пойти домой одной, без необходимости переживать, что я только что нарисовала, и как сильно меня это смутило. Я не хотела снова видеть Келсона, пока не приведу мысли в порядок.

Пройдя квартал от школы, я услышала торопливые шаги.

— Мэри Маргарет.

Я поняла, как оборачиваюсь. В парне, стоявшем передо мной, сквозила самоуверенность, он был очаровательным, совсем не как те парни, с которыми я обычно общалась, но и назвать его устрашающим язык не поворачивался. Едва рассеявшийся туман снова просочился обратно. Я потрясла головой, но было сложно удержать изображение своего рисунка, когда рядом со мной стоял юный и красивый Келсон.

— Ты думала обо мне сегодня? — спросил он. Я тупо кивнула. Говорить было выше моих сил.

— Хорошо. Я рад, что все идет, как по маслу. Остался один последний штрих, верно?

Я не понимала, о чем он говорит, но послушно кивнула, как идиотка. Вероятно, также по-идиотски улыбаясь.

Келсон взял меня за руку.

— Лишняя предосторожность никогда не помешает, — ухмыльнулся он.

Я не могла говорить всю дорогу до дома.

— Ладно, увидимся позже, — выдавила я, дойдя до своей двери. Я хотела поскорее отделаться от него, чтобы снова начать думать.

— Ты забыла, что пригласила меня сегодня в гости? — Он наклонился ко мне, и мои мысли всецело переключились на близость его тела рядом с моим. Я была из-за чего-то расстроена, но туман поглотил мое беспокойство. Я не могла вспомнить, почему я хотела побыть одна.

— Конечно же, нет, — услышала я свой голос. — Проходи.

Мамы нигде не было видно. Я вздохнула про себя, не зная, почему мне было так неловко.

— Почему бы нам не присесть? — предложил он.

Я резко села, едва успев угодить на диван, словно я вообще не могла контролировать собственные движения. Ради интереса я подняла руку, и она без проблем дернулась вверх. Келсон сел рядом со мной, и я тут же забыла о руке. Он взял мою зависшую в воздухе конечность и опустил ее на мои колени, накрыв ее своей рукой.