Встречи под Небом - страница 4
— Я так и не узнал, как тебя зовут, — улыбается он и медленно проводит пальцем по нежной коже девичьей щеки, потом раскрывает ладонь и щурится от удовольствия, когда красавица, едва не мурлыча, трется об нее лицом.
— Я думала, мой господин знает, — голос ее нежнее напева флейты, а насмешка тоньше шелковой паутинки. — Ведь он давно окликает меня первым слогом моего имени…
— Чжи. Желание, — смеется юноша, указательным пальцем очерчивая границу ее губ. — Там где есть первый, должен быть и второй… Сколько слов в лисьем имени?
Он наматывает медно-красный локон подружки на палец и тянет к себе. Припухшие от недавних поцелуев губы отвечают горячим шепотом:
— Чжи Хэ Ли…
«Желание. Гармония. Прибавление». Но уста заняты, и мысли, не прозвучав, теряются в прибывающей гармонии двух желаний.
…
Дыхание успокаивается, истома в мышцах, ветерок холодит быстро сохнущую плоть. И пустота в голове. Нет, есть мыслишка: «а хвост у нее есть?»
— Мы так и будем лежать?..
— Тебя чем-то не устраивает нежная трава под нами?
— Меня не устраивают муравьи, ползающие по моей ляжке…
Оба смеются. Девушка дергает ногой, потом пытается стряхнуть настырных насекомых рукой. Парень помогает ей… Возня опять заканчивается громким ликующим криком и блаженной усталостью…
— Ва-анну, — стонет девушка. — Хочешь в горячую воду после семи дней воздержания?
Разные голоса, но смех один.
— Хочу. Всегда знал, что величайшее сокровище культуры — горячая вода… Где, говоришь, эта гостиница? Нам, кстати, уже есть нечего.
— Может, к ночи успеем, — задумчиво отвечает Чжи.
Парень зевает. Громко. Протяжно. И встает…
На бывшем уездном тракте, медленно превращавшемся в проселок, постоялый двор не разрастался, а лишь старел и ветшал, постепенно отдавая тлению пустующие помещения. Оно и понятно — какова дорога, такова и гостиница. Даже в ярмарочные недели половина комнат пустовала, ибо богатых путешественников на отдельные комнаты не хватало, а беднота ютилась по лавкам в трапезной, под стенами снаружи, да у повозок. Иные и на еду не тратились, перебиваясь дорожными запасами. В другое же время и единственный постоялец бывал в радость. Оттого хозяин гостиницы, почтенный господин Чжу по имени Дунь больше походил на крестьянина, пусть и состоятельного — такое же короткое платье, так же прижаренная солнцем кожа и мозолистые руки с черной каймой под неровными ногтями — чем на содержателя публичного заведения… Но лицом владел не хуже столичных коллег, потому, ни челюсть не уронил, ни в ухмылке не перекосился. Только затвердел гостеприимной миной из разряда: «Проходите, гости дорогие, вам здесь рады…»
Пара, действительно, выглядела… необычно. Впереди стоял молодой человек лет двадцати, сочетавший в своем облике явно несочетаемые вещи. Ухоженная кожа лица темнела загаром и свежими царапинами, оставленными, похоже, горной колючкой. Аристократически длинные темно-русые волосы вульгарно рассыпались по плечам. Распахнутые до пояса (так, что виден был выпуклый пуп и тонкие волосы под ним) шелковый халат и шелковая же нижняя рубаха, были безнадежно запятнаны травяным соком. Почтенный Чжу невольно отметил: «Такого качества ткани даже в Округе не бывает! Ранг пятый, не ниже!..» Не менее странно со всем этим смотрелись матерчатая перевязь меча, чья обернутая холстиной — тоже не дешевой — рукоять торчала из-за широкого плеча, и, наконец, травинки, зацепившиеся за все, что мог охватить взгляд.
«Он на покосе, что ли, кувыркался?» — подумал хозяин гостиницы, а крестьянин в его теле с облегчением вспомнил, что сено для своей скотины домашние успели заготовить и просушить. «Сезон дождей скоро».
Между тем, из-за спины молодого человека розовой змеей выскользнула изящная ручка и бесстыже нырнула тому за пазуху, завозилась под дорогой тканью. И от вида этого копошения мыслей в голове почтенного Чжу стало совсем мало, а внимание сосредоточилось на девушке, выглядывавшей из-за плеча гостя. Вернее, на ее глазах, шальных, влажных. Меняющих цвет с зелено-карего на глубокий медовый…
Чжу сморгнул. «Показалось. Игра света…»
Потом он увидел ее губы. Припухшие. Яркие. Зовущие… Облизнулся, сглотнув обильную слюну, и заставил себя рассмотреть лицо гостьи целиком — чуть скуластый, но не резкий овал, темные четкие дуги бровей, пересеченные свободно падающими рыжими прядями, узкий прямой нос, стройная шея белеющая в тени…