Вступительный экзамен - страница 5

Переход тихо хлопнул и закрылся, а Баррра со вздохом набросил на седые волосы капюшон плаща и подошёл к спутнице, чтобы с определённой долей сожаления, оторвать от интереснейшего занятия. К этому времени действия девочки успели привлечь внимание множества чаек и парочки бакланов, до сего дня неизбалованных подобным развлечением. Кроме того, старик успел заметить золотистый хвост, плеснувший в отдалении. Русалки? В это время года?

— Пошли, — он легко подтолкнул Лессу, — Академия не так далеко от побережья, ещё успеешь наиграться.

— Дед, — Лесса бросила последний камень и с видимым сожалением отряхнула лапки от песка, — а чо болтают про какие-то ензамены, типа без них не примут? Я книжки бабкины глядела, но давно да и память у меня — дырявая, всё: тю-тю!

— Для тебя это будет очень простой экзамен, — он угрюмо усмехнулся и похлопал спутницу по плечу, — идём. Нам ещё предстоит пройти около тридцати лиг и не думаю, что у меня выйдет это сделать за день.

Они поднялись по склону, где понуро мокли крохотные деревца с висячими ветками и вышли на дорожку, уложенную потрескавшимися каменными плитами. Ступая по мокрому камню, отполированному тысячами ног, Барра думал, как ему сформулировать вопрос, чтобы не расстроить девочку.

— Лесса, — кашлянув, сказал он, — а твоя бабушка, Мосса…Как с ней вообще это произошло?

— А мне почём знать? — казалось Лессу не очень огорчило упоминание погибшей родственницы, — пошла в лес за своими травками, а народ глянь: молнией в заросли как шандарахнет! А бабки нет и нет. Пошли искать, а там только выпалина в снегу. Да ну, не хочу вспоминать. Ты лучше про свою Ахадемию расскажи? Она большая? Говорят там дракон настоящий на цепи сидит, правда?

Снег…Ф-фу, от сердца отлегло. Значит, простое совпадение.

— Зима значит, — он брезгливо отбросил с тропинки в густую траву осуждающе квакнувшую жабу, — это хорошо.

— Какая зима? — Лесса, бежавшая чуть впереди, остановилась и недоумённо уставилась на него зелёными пуговками глаз, — и чегой тут хорошего? Середина весны была, аккурат на третий день опосля Солнцеверчения. А, ты про снег…Так место там такое, глухое, снег иногда и до лета лежит…Дед, ты чего? Тебе плохо?

Барра остановился и постоял на месте, массируя пальцами впалую грудь. Сердце колотилось так, словно собиралось проломить рёбра и удрать в приближающуюся полосу чахлого леска. Это не могло быть простым совпадением, но почему какая-то, никому не ведомая Мосса, одновременно с…

— Всё хорошо, — он глубоко вздохнул и опустил руку, — стар я стал, вот и приходится передышку делать. Что ты там спрашивала?

— Дык, про Ахинению вашу, — Лесса смахнула каплю влаги со вздёрнутого носика, — какая она? Дракон вон, тоже…

— Нет драконов, совсем нет. Как и Тёмных властелинов, — дырка в плаще, неряшливо заштопанная месяц назад, дала течь и теперь холодный ручеёк, весело струился между лопаток. Волшебник попомнил Тёмного Жонглёра и поёжился, — а Академия — очень красива: пять корпусов белого камня, с золотыми куполами и звёздами на шпилях. Когда наступает ночь, звёзды вспыхивают и во дворе становится светло, как днём.

— Тю, а спать то как? — рот Лессы открывался всё шире и шире, — я со светом не могу, чай не малышня, какой бука под койкой чудится!

— В общежитиях на окнах волшебные шторы, — Барра с внезапным остервенением раздавил, выкатившийся на дорогу, гриб-подорожник. Хотел раздавить: чёртово растение увернулось и с глухим писком удрало прочь, — когда наступает утро, они исчезают и все студенты знают, пора идти на занятия. Самых ленивых и отъявленных сонь кровати сбрасывают на пол.

Зачем я повторяю старые сказки, слышанные от старшекурсников? — спросил он себя и не смог дать подходящего ответа, — ну давай, заверни ей ещё про подвал.

— А в глухом подвале, под ректоратом, деканы держат слепое чудовище, которое питается человечиной, — Лесса подозрительно покосилась на него, — когда студент не успевает подтянуть хвосты, его сбрасывают в яму с монстром, чтобы люди не знали, какие неумехи попадаются среди чародеев.

Некоторое время оба молчали. Барра вспоминал первые дни и недели пребывания в Академии, сетуя на старческую память, превратившую лица товарищей в расплывчатые пятна и заменившую важные события чёрными провалами пустоты. Лесса сосредоточенно пинала опавшие листья и костистые остовы перекати-поля, попавшие на дорогу и о чём-то думала. Накоенец она остановилась и насупившись, ткнула указательным пальцем.