Вторая фаза - страница 26

Решение, куда вложить новую энергосферу, я не стал оставлять на потом, а сразу же полез в нейроинтерфейс в раздел «Способности» и выбрал «Телепатию». Я давно понял, что копаться в чужих мозгах у меня получалось чуть лучше, чем все остальное, так почему же не продвинуться по этому пути еще дальше?

Телепатия

Категория: Психика

Ранг: 1

Время активного использования: 10 мин

Период перезарядки: 24 часа

Требования: Повышенный пси-потенциал – 3

Период активации: 12 часов

Описание: Телепатия открывает недоступную для простых людей способность считывать чужие мысли и управлять ими. Появляется возможность влиять на поведение людей с обычной, незащищенной пси-активаторами или иными средствами, психикой. Но не стоит забывать, что постоянная нагрузка на мозг может привести к пси-истощению.

В голове промелькнула мысль, что не помешало бы улучшить уже имеющиеся две способности, потому что десять секунд активного использования – слишком уж мало в текущих условиях, но быстро откинул ее. К «Временному расширению» и «Сверхскорости» я обязательно вернусь, но позже.

Внимание! Использована энергосфера

Начата активация способности «Телепатия»

Время до завершения: 11:59

Сверившись с маршрутом с помощью пси-обзора и убедившись, что вокруг нет врагов и по пути их тоже не должно встретиться, я растолкал вещи по своим местам, надел шлем, активировал прибор ночного видения и побрел к тому месту, где оставил своих напарников.

Спутников я отыскал там же, где мы расстались в последний раз. Они разбили лагерь – натаскали откуда-то пней и развели костер. Из еловых веток соорудили даже нечто похожее на шалаш. Перк медленно крутил вертел, на который была насажена туша непонятного животного. Жир капал в огонь, отчего тот жадно шипел. Ролдан сидел напротив азиата, положив руки на согнутые колени, и что-то тихо говорил примостившемуся на пне Виллису. Тот хмурился и кивал. Гигеон расположился неподалеку. Сидел прямо на земле, вытянув ноги и глядя куда-то вдаль.

– О, Шой! А мы-то думали, ты уже не вернешься, сукин ты сын! Как раз к ужину успел, – поприветствовал меня Ролдан.

– Я бы даже сказал «надеялись», – буркнул Перк, глядя на меня исподлобья.

– Ну как успехи? Добыл то, что искал? – спросил Виллис.

Я подошел к костру и кивнул на скворчащую тушу:

– Откуда такая радость?

Перк отвел взгляд и нахмурился так, словно перед ним стояло что-то дурно пахнущее.

– Когда ты ушел, к нам наведалась косуля, представляешь?! Самая настоящая. Ну я решил испытать в действии метательный нож. Сам охренел, когда попал с первого раза. Да еще и в шею! Ну не пропадать же мясу, вот и решили пожарить. Перк, как оказалось, знает толк в разделывании туш. Ну он же охотник, мать его! – Ролдан улыбнулся и кивнул на близстоящий пень. – Ну ты садись, рассказывай, как все прошло.

– Да у тебя все руки в крови! – заметил Виллис. – Опять ранили?

– Это не моя кровь. – Я скинул ранец, открыл и вытащил шесть небольших одноразовых ингаляторов. Бросил их между собой и напарниками. – АнтиПАГ. Нейтрализует действие газа любой концентрации на некоторое время.

– Да это, мать твою, просто охренительно! – воскликнул Ролдан, подбирая один ингалятор и присматриваясь к нему. – Действует три часа, после чего начинает ослабевать. Не панацея, конечно, но хоть что-то.

Виллис тоже взял один ингалятор и начал вчитываться в описание, которое, надо думать, уже всплыло у него в нейроинтерфейсе. Хмыкнул, покачал головой, но промолчал. Я вздохнул и присел на пень. Кислородную маску я снял еще на подходе к лагерю, поэтому пряный дымок от костра приятно щекотал нос, а аромат поджаривающегося мяса возбудил дикий аппетит.

– А руки-то чего в крови? – повторил вопрос Виллиса Ролдан.

– Пришлось потрошить медведя.

– Ты шутишь? – поднял бровь Ролдан.

Перк недоверчиво хмыкнул, а Виллис пристально посмотрел на меня.

– Пока вы тут развлекались с косулей, я один на один сошелся с огромным бурым медведем. Завалил его и выпотрошил, чтоб достать эти препараты.

Спутники молчали, по-прежнему не сводя с меня взгляда. Видимо, думали, что я засмеюсь и скажу, что все выдумал. Но мне не хотелось ни смеяться, ни оправдываться.