Вторая молодость любви - страница 17
Перед самым Новым годом пришла еще одна экс-девица, жаждущая вновь быть принятой в лоно непорочных. В январе еще одна. Тамара была посвящена в суть дела и, соответственно, получала свою толику гонорара.
Дмитрий поначалу поворчал, предостерегая жену от неприятностей, но когда удалось без особого напряжения для бюджета семьи сделать ремонт у Галины, пригласить на встречу Нового, 2001, года друзей, все как-то само собой устаканилось, и деятельность Сашеньки окончательно была признана мужем «народным промыслом по художественной штопке», чему посмеялись, посмеялись да и перестали. Одним из аргументов, примирившим все точки зрения, было заявление Таньки: почему люди могут оперировать нос, уши, лицо, грудь, вообще менять облик до неузнаваемости, по сути вводя в заблуждение всех знакомых и незнакомых, особенно если речь идет о всяких звездах и недовылупившихся звездочках, а надуть одного мужчину — нельзя. Еще неизвестно, что он за человек и чего заслуживает.
На пиршество была приглашена Лилька, а потом пришел и Леха. Была суббота, Сашенька хозяйничала на кухне, готовила какое-то экзотическое блюдо. Когда Леха увидел ее, буквально разинул рот — так были похожи мать и дочь.
— Вы словно сестры, — сказал он, глядя то на Таньку, то на мать. — Я никогда не видел такого сходства, просто удивительно.
За столом все наперебой хвалили хозяйку, а Лиля откровенно кокетничала с Лехой, строила глазки, рассказывала актерские байки, приглашала на показ этюдов после каникул, обещала встретить, проводить на репетицию новой пьесы в филиале Малого театра, где сама тоже принимала участие в массовке. Потом собралась уходить, предлагая и Алексею последовать ее примеру.
— Извини, Лилечка, нам нужно с Лехой поработать, — заявила не без злорадства, невесть откуда в ней появившегося, Татьяна.
— Поработать? В каникулы? Не смешите меня.
— У нас КВН намечается, нужно что-то придумать, — сказал Митя, с понимающей полуулыбкой следивший за сложными переплетениями взаимоотношений молодых — все на виду и все скрыто.
Лиля ушла, а Леха с Танькой уселись на диване, стали что-то сочинять, записывать, смеяться удачным, на их взгляд, шуткам. Сашенька с Митей убирали со стола, но тут Татоша попросила отца придумать для них какую-нибудь хохму или выдать новую идею.
— Нет, ребятки, это ваши дела, и шуточки должны быть вашими. Вряд ли я могу быть вам полезен.
— Ну, папик, ну, пожалуйста, — заканючила Татоша.
— А с кем вы, собственно, собираетесь сражаться? — спросила Сашенька.
— С параллельной группой, — ответил Леха.
— Леха — наш капитан, — с гордостью заявила Танька.
— Это звучит прекрасно, почти победно: Леха — наш капитан! В этом что-то есть, вы не находите? — спросил Дмитрий.
— Ничего смешного, — заметила Сашенька, которая не вступала активно в разговор, но прислушивалась к нему с любопытством.
— Я не говорил, что это смешно. Я просто рассуждаю. Как зовут капитана противника?
— Ратмир, — в два голоса отозвались начинающие кавээнщики.
— Ратмир? Какое редкое имя! — Митя оживился. В глазах появилась хитринка, он еще не знал, как обыграет имя, но уже предвкушал радость от возможной придумки. — Это же просто подарок, находка! Такое редкое имя! Сейчас, сейчас, минуту на размышление… Дай-ка мне бумагу и карандаш…
Танька быстренько подпихнула отцу листок и ручку. Митя сел за стол, осторожно отодвинул от себя чашку и розетку с недоеденным вареньем, разложил бумагу, стремительно написал что-то, потом вычеркнул два слова, снова написал и, сияющий, протянул листок ребятам.
— Читайте! — победно воскликнул он.
— Пап, ты сам, у тебя это получается лучше.
— Ну да ладно, льстивая дщерь, слушайте:
— Потрясающе, Дмитрий Андреевич! Готовое приветствие капитанов! — воскликнул Леха.
— Немножко злое, да? — улыбаясь, спросила Сашенька.
— Нет, мама, это просто гениально и совсем не зло! Кстати, Ратмир — отличный парень, с великолепным чувством юмора. Уверена, он будет просто польщен.