Второй долг - страница 7

«Попроси меня. Я так этого желаю. Господи, как же я этого желаю».

Я бы целовала его, пока не обнажила его от всей арктической брони и полностью не уничтожила его, я бы неспешно ласкала его языком, пока не почувствовала привкус правды, я бы кусала его, пока не поглотила каждый кусочек его души.

Я бы сделала все так, что у него не осталось бы места, чтобы прятаться от меня.

Он стоял, будто обернутый в кокон туманной тишины. Затянувшееся ожидание поцелуя превратило мои ноги в желе. Если бы он прижал свой рот к моему, то я бы не стала даже думать о своей утренней пробежке. Я бы забралась на него и опустилась на его твердый член.

Будь проклято гребаное лицемерие.

Будь прокляты сообщения Кайта и его жестокий обман.

Я лишь хотела примитивной, жесткой связи с этим мужчиной, который заставил мою душу плакать от неправильных чувств.

Кончик языка Джетро появился между его губ, практически гипнотизируя меня. И затем... он просто отпустил меня.

— Нет, я не прошу целовать меня. Я никогда не буду даже просить тебя о таком.

Я вздрогнула, как если бы он дал мне пощечину.

— Почему нет?

— Потому что я тот, кто владеет тобой. Все, что я захочу, будет дано мне, мне не нужно просить.

Будь все проклято.

Я должна была его ненавидеть. Я должна была наказать его за ложь. Тогда почему каждое его слово соблазняет меня, даже несмотря на то, что его моральные принципы были шовинистскими и бессердечными.

Принуждая свое тело подчиниться, я спрятала мою слабость к нему так далеко, насколько это вообще было возможно. Мой взгляд скользнул по его одежде. Он был одет в коричневые джодпуры, черные сапоги для верховой езды и твидовый жакет. Внушительная эрекция у него между ног выглядела опасной и твердой.

— Ты катался верхом.

Легкий утренний ветерок принес его аромат, ударяя непосредственно по моим рецепторам. Я вдохнула, впитывая в свои легкие аромат сена, запах лошади, и все остальные смеси пряных ноток, которые присущи только Джетро.

Он кивнул, скрещивая руки на груди.

— Ты бегаешь. Я езжу верхом. Если разобраться, то у нас есть много общего.

Что-то совершенно отличное от принудительной выплаты долгов и нахождения непреодолимой тяги друг к другу, он это имеет в виду?

— О, и что же это, позволь полюбопытствовать?

Джетро сделал шаг ко мне навстречу, врываясь в мое личное пространство, словно принося с собой темную тень в предрассветную дымку.

— Нам обоим требуется некоторое время, чтобы убежать, скрыться от тех вещей, что преследуют нас. — Он напрягся всем телом, его глаза вспыхнули всеми несказанными вещами. Легкая щетина покрывала его мужественную челюсть, его губы слегка приоткрылись, в то время как глаза стали цвета чистейшей самородной серы. [прим. пер. медово-желтый цвет].

Стремительно, он накрыл своей ладонью мою щеку.

О боже.

Электрические разряды искрились под его кончиками пальцев.

Всегда ли мне суждено страдать от его восхитительных прикосновений?

Моя кожа загорелась под его прикосновением; ее словно прошили миллионы искорок света, пожирали обжигающие языки пламени, испепелял жар преисподней, каждый миллиметр кожи буквально пылал под его прикосновением. На долю секунды, я засомневалась, но затем прильнула сильнее к его ладони.

Он втянул в себя прерывистый вдох, сильнее прижимая ладонь к моей щеке.

Чистая химия и желание поглощать друг друга увеличивались с каждым следующим ударом сердца.

Один удар.

Второй.

Третий.

Мы стояли на ступенях «Хоуксбридж Холла», ожидая действий со стороны друг друга. В тот момент, когда бы это произошло, я бы с большим удовольствием позволила ему увести меня в заросли кустарника неподалеку и трахнуть меня.

Между нами закружилось непреодолимое влечение и напряжение.

У меня было множество вопросов и сомнений, множество причин бояться и ненавидеть его. Но когда он прикасался ко мне... всё разлеталось в пыль.

Я ничего не могла вспомнить, мне было все безразлично.

Мы придвинулись еще ближе, делая это вопреки нашему желанию, чтобы преодолеть болезненное расстояние, что разделяло от нас.

Я не могла дышать.

«Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня».

Момент затянулся настолько, что все вокруг нас не загудело от переполняющих возможностей.