Второй клык - страница 15

Я купил себе за мелкую монету чаю и грел уши, слушая разговоры трех молодых охотников за большим столом. Говорили, само собой, о новой девушке. Эния ее зовут. Красивое имя. Она выздоровела, но пока жила у Кайрена и Джей. Про ее клан ничего не упоминали, а я не в том положении, чтобы лезть к волкам с расспросами. Хорошо хоть не гонят.

И еще я понял, что Эния к своим не торопилась. Вроде как решила у нас остаться. Странно это. Что она тут забыла? Может, конечно, в ее стае нехватка свободных мужчин, но такие красотки, как она, никогда в девках не засиживаются. У нее ведь была лента? Была. Золотая. Это я помнил. А ожерелья не оказалось. Значит, вдова. Молодые вдовы без детей часто снова повязывают ленты. Но с такой красотой как у нее, она и вдовой-то вряд ли долго просидела бы.

Потом разговор пошел об охоте, и я уже собрался свалить. Ненавижу слушать о том, кто и чем отличился, кто сколько клыков собрал. Мне неинтересно. И совсем не завидно.

Но я решил доесть коржик и задержался как раз настолько, чтобы попасть во второй акт комедии. Эта чужая волчица, Эния, вошла в столовую. Одета она была как наши девушки — серые штаны, свитер до колен, но и одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что у нас даже близко таких нет. Белоснежная кожа, толстая черная коса, фигура, которую не спрятать даже под бесформенным свитером, но главное — взгляд. Уверенный, дерзкий и спокойный. Так смотрит Джей. Сразу ясно, что в своей стае Эния была среди лучших.

Троица охотников моментально притихла, даже старики, сидевшие за шашками чуть поодаль, замолчали.

Я сумел не подавиться коржиком. Тоже своего рода достижение.

Еще успел заметить, что стоящая за стойкой помощница Валхи, четырнадцатилетняя нескладная худышка Мия, недовольно поджала губы. Ну понятно. Наверняка девчонка влюблена в кого-то из тех троих, что сейчас в шесть глаз таращатся на красавицу Энию.

А молодая женщина поклонилась старикам, сразу приветливо закивавшим в ответ, и с улыбкой поприветствовала молодых волков:

— Удачной охоты!

Голос у нее оказался мелодичным и певучим. А как же иначе.

Эния внимательно пробежалась взглядом по приосанившимся охотникам, ни на одном не остановившись дольше, чем позволено приличиями, и направилась к Мие. Я заметил, что девчонка выложила на стойку целую гору посуды, видимо, Валха выделила новой волчице какой-то кухонный скарб.

Новенькая что-то тихо сказала молодой волчице, и та сначала зарделась, а потом заулыбалась. Эния молодец, что не задирает нос перед местными замухрышками.

Мия выбежала из-за стойки и начала помогать женщине собирать посуду. Сразу стало понятно, что всю эту гору ей за раз не унести. Ну и тут началось.

Лиск сориентировался первым. Молодой волк подскочил со своего места.

— Позволь, помогу!

Сейшем и Виго тоже подорвались к стойке, и я явственно почувствовал агрессию, мгновенно заполнившую столовую. Мы, волки, это чувствуем, это инстинкт.

Я даже забыл про чай. У Сейшема есть невеста, точно знаю. Лиск еще старше, так что наверняка тоже с кем-то обручен. Виго пока совсем безусый, но судя по тому, как помрачнела Мия, и он без женского внимания не остался. И тут — хоба, у всех разом мозги поотшибало.

Хотя я их понимаю. Очень хорошо понимаю. Такая женщина — одна на всю волчью Цепь. Я слышал, что иногда за волчицу дерутся, даже и без ее согласия, но мне всегда казалось, что это блажь. И вот теперь я своими глазами увидел, как это бывает.

— Да куда вы все прискакали? Тут и одного помощника хватит! — недовольно выкрикнула Мия, сразу еще больше осложнив ситуацию.

Эх, девочка, девочка. Трое идиотов недобро переглянулись.

— Ну ты выбирай любого, — с показной веселостью предложил Энии Лиск.

— Да, мы с радостью, — рыкнул Виго.

На Мию стало жалко смотреть. Губы молодой волчицы задрожали, и она отвернулась. Эх, Виго, Виго. Козел ты, а не волк.

— Без сопливых разберемся, — язвительно бросил ему Сейшем, который был самым сильным охотником из всех присутствующих, и почти сразу из-за стола поднялся один из стариков, а из кухни выскочила Валха.

Но помощь Энии не понадобилась. Женщина насмешливо посмотрела на хорохорящихся волков, спокойно поставила на стойку гору посуды, и, поклонившись, произнесла: