Второй шанс 1 - страница 42

Джинсы в этом времени мне уже встречались, не сказать, что какой-то супердефицит, но всё же достать фирму́ стоило немалых денег. Джинсы, в которых сейчас щеголял Воронов, стоили максимум рублей 50, но, глядя на сияющую физиономию сокурсника, я не стал его разочаровывать.

Кстати, мне бы джинсы тоже не помешали, пусть бы даже и такие, как на сокурснике. А то в училище хожу в одном и том же костюме, да и на повседневку особого выбора нет. Тут не столько вопрос престижа – хотя ловить на себе заинтересованные взгляды, особенно девиц, несомненно приятно – сколько удобства. Гладить джинсы не надо – натянул и пошёл. Или нынешние джинсы без стрейча всё же надо? Ладно, не суть важно, к тому же маркость джинсов куда ниже брючной ткани, опять же, они крепче, недаром их когда-то придумали как рабочую одежду. Вот только их покупать пока не на что. Если я маму попрошу, пожалуй, она не откажет, найдёт деньги купить мне такие штаны. Правда, на семейном бюджете покупка отразится не в лучшую сторону.

М-да, к сожалению, или счастью, но я не герой моего нового романа Витя Фомин, которого родители одевали с иголочки. Честно сказать, я никогда за модой не гнался, для меня на первом месте всегда стояла практичность, и джинсы прекрасно вписывались в эту парадигму.

Как и кроссовки! Более удобной обуви, чем кроссовки с ортопедической, пружинящей стелькой, я в своей жизни не встречал. Жаль только, что сейчас в Пензе такие кроссовки точно не достанешь. Да и не факт, что в Москве или Ленинграде получилось бы найти, возможно, такие стельки для кроссовок ещё нигде не выпускают.

Купить просто фирменные кроссовки – тоже проблема. Либо нужно отстоять огромную очередь, когда случайно узнаешь, что их где-то выкинули, либо идти к фарцовщикам, брать с переплатой. Следующей весной к моему дню рождения, если память не изменяет, мама где-то достанет чешские «Ботас», в которых я прохожу до самой осени. Болгария, помнится, тоже поставляла в Союз кроссовки, назывались они кажется «Трейнинг». В 80-е у меня были немецкие «Ромика», а потом получилось и «Адидас» достать.

Кстати, когда мастер увидел на Вороне джинсы, сделал тому выговор, заявив, что училище – не танцплощадка, да и оттуда его погонят поганой метлой. И завтра чтобы пришел в обычных, тщательно выглаженных брюках.

На уроке мне удалось в специально захваченной из дома общей тетради написать пару страниц из второй главы будущей книги. Учитель истории Георгий Михайлович носил очки с сильными линзами, возможно, он просто не видел толком, чем я занимаюсь во время урока.

Урок литературы открывал вторую пару, и тут я планировал продолжить работу над романом. Удалось мне это наполовину, так как в середине урока Верочка всё же заметила, что я занимаюсь посторонними делами.

– Варченко, что ты пишешь?

Блин, вот же засада! Сказать – конспектирую её речь – прозвучит глупо, да и вдруг захочет посмотреть написанное… Я резко захлопнул тетрадь, наклонился и спрятал её в стоявшую на полу у парты сумку.

– Ничего, Вера Васильевна, – чувствуя, что краснею, ответил я.

– Как же ничего, когда я только что видела своими глазами, как ты что-то пишешь. Дай, пожалуйста, мне тетрадь.

Она встала рядом, протягивая руку, и в этот момент я почувствовал, как сильно её хочу. Даже нижнюю губу прикусил чуть ли не до крови, чтобы хоть как-то утихомирить свою взбунтовавшуюся плоть.

– Вера Васильевна, – выдавил я из себя, – я дам вам тетрадь, но только после урока. И готов буду ответить на любой ваш вопрос.

В аудитории послышались смешки, а щёки Верочка тоже начали алеть. Я её понимал, с одной стороны, надо продемонстрировать авторитет учителя, а с другой, ей явно не хотелось затевать конфликт. Тем более с учеником, который, в отличие от остальных, неплохо разбирался в литературе.

– Хорошо, после урока подойдёшь ко мне с тетрадью.

Она вернулась к доске, на которой красивым почерком мелом было написано: «Образ главного героя в романе И. А. Гончарова «Обломов». Кстати, фильм Михалкова по мотивам произведения мне нравился больше, чем книга. И режиссёр гениальный, и актёрский ансамбль – мечта!