Второй шанс 2 - страница 11

Можно уволиться по собственному желанию, тоже неплохой вариант. Или уйти на пенсию раньше срока по состоянию здоровья. Вас, фронтовика, отпустят, тем более у вас имеются связи и в медицинских кругах, причём непростых. Правда, задним числом вас могут всё же привлечь, ваши же коллеги с радостью помогут следствию, лишь бы прикрыть свои задницы. Как вариант — пойти к Андропову, покаяться, может, отделаетесь небольшим сроком, если, конечно, сдадите все схемы и подельников.

Другой выход — оставить всё, как есть, но года через три-четыре бежать из страны. Как — это уже ваши проблемы, так же, как и сокрытие нажитого „непосильным трудом“, чтобы им после конфискации имущества, если таковая случится, могли воспользоваться ваши родные. Идеальный вариант — под видом туриста одному (всю семью у вас точно не получится вывезти, смиритесь с этим) уехать в одну из капиталистических стран и там попросить политического убежища. Либо затеряться с поддельными документами на имя местного жителя, хотя не уверен, что вы в достаточной мере владеете иностранными языками.

В любом случае, тем или иным образом вы спасёте свою жизнь. Как дальше сложится ваша судьба — зависит уже от вас. Можете по старой памяти устроиться таксистом, всё же лучше, чем кормить могильных червей. А там, глядишь, в СССР произойдут такие перемены, что всем окажется не до вас. Не исключено, что границы рухнут, и вы сможете воссоединиться со своими близкими.

Самым идеальным вариантом для вас могло бы стать устранение „хозяина Лубянки“ с занимаемого им сейчас поста, и в будущем он не мог бы использовать вашу фигуру в своей партии против Гришина. Но, согласитесь, это не в ваших силах, и даже не в силах Гришина, поэтому такой вариант отпадает сам собой.

Вас, наверное, мучает вопрос, кто я такой и почему решил вам помочь? Начну со второго… Вы мне кажетесь в целом порядочным человеком, доблестно воевали, имеете боевые награды, и в том, что стали заложником Системы, не столько ваша вина, сколько беда. А вот от ответа на вопрос, кто я такой, позвольте воздержаться — я не враг себе и своим близким. Я и так сильно рискую, предупредив вас о потенциальной опасности.

P.S. По прочтении это письмо обязательно сожгите».

Закончив читать, Соколов достал из кармана халата носовой платок и вытер проступившую на лбу испарину. Лицо его, обычно румяное и жизнерадостное, сейчас представляло собой какую-то посмертную маску. Словно бы не веря тому, что он сейчас прочитал, Юрий Константинович потряс головой и снова углубился в чтение. Лицо его постепенно приобретало живой оттенок, однако дрожь в пальцах не проходила. Ему казалось, что за ним уже наблюдают, что вот-вот раздастся требовательный стук в дверь, и войдут люди в одинаковых серых костюмах с одинаковыми, неприметными лицами. И один из них скажет:

— Товарищ Соколов? Проедемте с нами.

Так, первым делом нужно избавиться от письма. Вскочил, кинулся к двери.

— Люда, у тебя спички или зажигалка есть? Давай сюда… И пепельницу тоже… А если я кому-то понадоблюсь — пока меня ни для кого нет!.. Где-где… Уехал, улетел, умер, в конце концов! Придумаешь что-нибудь.

Вернувшись на своё место, чертыхаясь, несколько раз крутанул колёсиком зажигалки, прежде чем появился язычок пламени. Минуту спустя, глядя немигающим взглядом на догорающие в пепельнице останки письма-предупреждения, он постарался успокоиться и разложить всё по полочкам.

Прежде всего, Соколова волновал вопрос, кто же этот странный незнакомец? Наверняка он имел какое-то отношение к Комитету, иначе почему он так хорошо информирован об особенностях работы директора ведущего гастронома страны? Правда ли он хочет помочь или это провокация, чтобы заставить его, Юрия Соколова, нервничать и начать совершать необдуманные поступки? А вдруг он представляет интересы тех, кто хочет посадить в это кресло своего человека? Сплошные вопросы, и ни на один из них у него пока нет ответа.

Первым позывом было схватить трубку телефона и набрать номер Брежневой. Дочь генсека заходила к нему в этот кабинет как к себе домой, а выходила с пакетами, набитыми дефицитными продуктами. Вернее, он сам их нёс до багажника автомобиля, который привозил Галину Леонидовну. А иногда она бывала вместе с мужем, Юрием Чурбановым, порой тот приезжал один, но оба неизменно уходили непременно с полными пакетами провизии.