Второй шанс 6 - страница 39
– Так бы и сказали, что с гипнотизёром хотите свести. Решили из меня вытряхнуть всё? А потом можно на свалку истории? Да шучу я, шучу… Но всё равно надо обдумать ваше предложение.
– Обдумай, но желательно услышать твой положительный ответ побыстрее. А на свалку истории тебе, пожалуй, рановато. Ещё столько песен и книг не написано.
– Это точно… Сергей Борисович, вы по роду работы обо всех руководителях в мире знаете?
– В общем-то да. А что?
– А вот вы знаете, как зовут собаку Бжезинского?
Козырев наморщил лоб, через полминуты, устав ждать, я ухмыльнулся:
– Ну что же вы, Сергей Борисович! Собаку Бзежинского зовут Збигнев!
Посмеялись, короче, но собеседник посоветовал с такими анекдотами быть поосторожнее.
Не успел Сергей Борисыч выйти из комнаты, как появилась Инга.
– О чём тут шептались?
– Да прям! Ничего не шептались, я твоему дяде синтезатор показывал, а заодно политический анекдот рассказал.
– А-а-а… Ну-ну, – иронично улыбнулась Инга. – А ты поспать не хочешь перед ночными бдениями?
– Компанию составишь?
– Легко, – расплылась она в улыбке.
Села рядом на раздвижную тахту, на которой нам сегодня предстояло спать ночью ввиду появления гостей. Она взяла мою ладонь в свою, водя пальцами по линии старого шрама.
– Помнишь, как на пляже подрался?
– Ещё бы…
Я прижал Ингу к себе, наши губы словно бы сами собой соприкоснулись, сначала легко, осторожно, затем более смело, и вот уже мы целуемся взасос, а кончик её языка играется с моим языком, провоцируя меня на более откровеннее действия. Ну или развратные – не будем ханжами.
Когда моя рука ползёт под кофточку, раскрасневшаяся Инга лихорадочно шепчет:
– Макс, а если сейчас кто-нибудь зайдёт? На двери даже защёлки нет!
– Логично, – грустно соглашаюсь я, – и не подопрёшь ничем, открывается наружу. Блин, у нас три дня не было секса!
– Ничего, ещё пару дней потерпишь, – заявила Инга, оправляя кофточку. – Аппетит нагуляешь… Там ведро с мусором полное, кстати, надо выкинуть.
– Так у нас же в коридоре мусоропровод есть.
– Ну вот и дотащишь ведро до мусоропровода, не нам же с твоей или моей мамой его нести. И пап наших просить неудобно. Давай, давай, растряси жирок.
– Ах так! Это я-то жирный?! Ну смотри, вот уедут родители…
– Да? И что ты мне сделаешь? – ехидно усмехнулась она.
– Вот узнаешь, – пригрозил я, с трудом сдерживая похотливую улыбку.
За стол сели ровно в 9 вечера, под программу «Время». К тому моменту Сергей Борисович с нами распрощался, Новый год он собрался встречать в кругу семьи. Все успели как следует проголодаться, и сразу же накинулись на закуски. Лично я уже исходил слюной – так на меня действовали доносящиеся с кухни ароматы, особенно когда из духовки достали сочащуюся жиром утку, которую мы с Ингой накануне купили на рынке в мясном ряду.
– Выпьем, закусим, о делах наших скорбных покалякаем, – радостно потёр ладони батя, потянувшись к бутылке «Столичной».
Гляди ты, сериал, премьера которого прошла в середине ноября, показали пока один раз, а батя уже Горбатого по памяти цитирует.
– Не торопитесь, – увещевала всех Нина Андреевна. – Нам ещё нужно дождаться боя курантов, а вы к тому времени уже носами клевать начнёте.
Наши женщины по случаю праздника приоделись. Инга в бежевом платье от Зайцева выглядела бы сногсшибательно, жаль, пришлось его вместе с туфлями вернуть владельцу. Но и в платье из «Берёзки» она смотрелась более чем.
Три часа за разговорами пролетели незаметно. Отчитываться в основном пришлось мне, когда Инга напомнила, что я снимался и в «Песне-79», и в «Голубом огоньке», который в телепрограмме стоял сразу после боя курантов. А про премьеру больше уже Инга рассказывала, я её только поправлял, если она где-то что-то путала. Впрочем, мой батя и Михаил Борисович, в обед успевшие втихаря принять на грудь (Сергей Борисыч не пил, был за рулём), понемногу начинали помаргивать и трясти головами, пытаясь справиться с наваливавшейся дремотой.
– А я тебе говорила, чтобы днём поспал, – шипела мама, незаметно толкая отца в бок. – Думаешь, не заметила, что вы тут водку пили в обед?
– Да чего там пили, так, пригубили, – оправдывался батя.