Второй шанс? - страница 22

Сестренка рассказала про то, что его мама работает в одной с ними фирме, и уже недолюбливает Аню.

Через полчаса наших разговоров я поняла, что начинаю уплывать в сон.

– Сестренка, похоже я тебя уже не слышу. У меня уже создается впечатление, что я не с тобой разговариваю, а вижу сны, – устало улыбнулась я.

– Ой, извини, совсем затрепала тебя. Иди, конечно, спать. Я в ванную и тоже лягу.

И на этом я ушла.

Утром меня разбудила мама – уж очень сильно гремела кастрюлями на кухне. Она всегда так делает, если «типа» не хочет будить, но и как бы вставать пора. Я потянулась и встала.

– Привет, мам, – я зашла на кухню, обняла и поцеловала маму.

– Что-то ты совсем плохо выглядишь, и волосы у тебя какие-то сухие стали, и кожа не пойми что, – я закатила глаза, мама в своем репертуаре, не пропустит у меня на теле ни одного прыщика. Сейчас уже привыкла к этому, но раньше меня это выводило – вместо того чтобы говорить мне какая я красивая в любой ситуации, мама всегда умудрялась найти в моей внешности любой изъян, чтобы непременно тут же о нем сказать.

– Спасибо, мам, и я рада тебя видеть. Ты кстати, в отличие от меня, замечательно выглядишь, – с улыбкой сказала я.

– Да ладно, я что-то потолстела, – мама похлопала себя по животу.

Ей нравится, когда говорят как она классно выглядит, даже если нагло льстят в глаза.

– Как твои дела? – спросила мама, и как обычно, не дожидаясь моего ответа, начала рассказывать, как она устала, что она одна и ей никто не помогает, что у нее столько дел, и она даже не знает, когда все это переделает.

Я ее молча слушала, понимая, что бесполезно переубеждать, что часть ее «работы» можно и не делать.

Тут проснулись Соня и Аня, мы позавтракали, и я засобиралась домой.

– Побудь еще, – попросила Аня.

– Аня, мне завтра на работу, а еще ехать от вас часа 2, если не попаду в пробку. Я бы уже сейчас уехала, – извинилась я.

– Ты как всегда, – надулась она.

Не став оправдываться, я пошла одеваться, и через 30 мин, распрощавшись со всеми, сидела в машине. Заведя двигатель, положила голову на руль, понимая, что мое тело ни грамма не отдохнуло. Я очень люблю своих родных, но как же они меня выматывают морально, я еле собрала последние силы в кулак и двинулась в путь. Включила в магнитоле свою любимую группу и немного расслабилась.

Доехать до Калуги мне удалось без пробок. Решила заехать в гипермаркет, так как у меня в холодильнике совсем было пусто. Я собирала свой обычный набор и когда остановилась, у сырного прилавка, повернула голову в сторону и увидела знакомое лицо. Это был Дмитрий, он вчитывался в этикетки в винном отделе. Одет по-будничному – в джинсах, спортивной кофте и теплом жилете. В этом виде, он мне показался наиболее симпатичным и таким домашним. Его русые волосы были в беспорядке, как будто он не успел причесаться после обжиманий со своей девушкой. И тут я увидела, кто это могла быть.

– Милый, я тебя потеряла, – услышала я противный писклявый голос.

Мне даже показалось, что девушка специально играет в пустоголовую дурочку. К Дмитрию подошла блондинка в длинном обтягивающем платье, которое не скрывало ее фигуры. Видно Дмитрий с Евгением Александровичем выбирают похожий типаж девушек.

Я за ними наблюдала с улыбкой – это было смешно, особенно, как наигранно девушка липла к Дмитрию. И тут наши с ним взгляды встретились, от неожиданности я еле успела прикусить верхнюю губу, чтобы спрятать свою улыбку. Дмитрий чуть не оттолкнул от себя девушку, криво улыбнувшись мне. Он явно был не готов к тому, чтобы его застукали. Я сделала кивок в знак приветствия, а он незаметно поднял ладонь.

Чтобы больше его не смущать своим присутствием, решила пойти выбрать рыбу, а потом вернуть к сырному лотку.

Через некоторое время, оглядевшись, и поняв, что Дмитрий с его дамой нигде нет, я с удовольствием начала выбирать для себя сыр. У меня вообще слабость к сырам, которую, кстати, привил мне Влад. Мой Влад. Как бы я сейчас хотела оказаться с ним вместе в каком-нибудь уютном местечке, взять наш любимый ром и сыр Блю и наслаждаться вкусом и общением друг с другом. Строить планы по очередному отпуску, чтобы улизнуть ото всех с работы, и главное, чтобы никто ни о чем не заподозрил.